Верховный суд Бурятии установил вину медиков, сделавших 20 лет назад операцию Виктору Казакову
Дело улан-удэнца Виктора Казакова, инвалида –колясочника, не побоявшегося предъявить претензии врачам Республиканской больницы, завершено. Верховный суд Бурятии признал: во время операции в 1992 году медики оставили в теле мужчины инородное тело, выросшее до размеров куриного яйца. Произошедшее вскрылось только через двадцать лет, когда вконец обессилевший инвалид настоял на операции. О том, как жилось все эти годы человеку с таким подарком от отечественного здравоохранения, сколько он потратил на лекарства и бесполезное лечение, что пережила его семья, мы рассказали в статье «Спасибо, что живой» в январе этого года. Смеем утверждать, что именно эта статья повлияла на конечный исход всей этой истории. Верховный суд Бурятии полностью отменил решение суда первой инстанции и восстановил справедливость там, где простому человеку, казалось, ее уже было не найти.
Как судья Болотова засудила инвалида
Фактически своим решением коллегия Верховного суда Бурятии признала квалификацию судьи Октябрьского районного суда Жанны Болотовой ничтожно низкой. Коллегия не изменила решение Болотовой в какой –то части, а полностью отменила его, посчитав все приведенные судьей выводы, не соответствующими обстоятельствам дела.
Напомним, что хирурги, оперировавшие Казакова в 2012 году в Новокузнецке, рассказали, что они вынули из его тела кокон размером 6 на 8 см, вскрыв который, увидели проросшую человеческими тканями за давностью лет марлю. Немаловажно, что хирурги, имеющие многолетний опыт работы и наверняка могущие отличить марлю от других хирургических материалов, давали эти показания по запросу судьи Болотовой в суде Новокузнецка. Иными словами новокузнецкие хирурги давали подписку об ответственности за дачу ложных показаний. Но почему –то им судья Болотова не поверила, а местным медикам, уверявшим, что они оказали Казакову помощь надлежащего качества, поверила. Даже прокурор Болдоева, присутствовавшая на судебном заседании, обратила на этот странный факт особое внимание.
В судебном заседании присутствующие так и не смогли доподлинно выяснить, какие материалы на самом деле применили врачи Республиканской больницы во время операции 12 июля 1992 года – никаких документов на этот счет суду представлено не было. Даже эксперты, и те не смогли дать исчерпывающих ответов, хоть как-то объясняющих, что произошло с Казаковым во время той операции. Но и полное отсутствие документов не помешало Верховному суду расставить все точки над i. Например, сделать простое умозаключение, что если иных операций на данном участке тела Казакова в период с 1992 по 2012 год не проводилось, значит, инородный предмет мог быть оставлен только врачами Республиканской больницы. Если предмет, оставленный в теле Казакова, не рассосался там за 20 лет, значит, это была не гемостатическая губка или что-то иное, а инородное тело, оставление которого в теле больного, находящегося в беспомощном состоянии, не способного самостоятельно контролировать ситуацию, есть ни что иное как некачественное оказание медицинской услуги.
Докторам пришла пора отвечать за свой профессионализм
Два года как пленум Верховного суда России отнес все медицинские услуги в компетенцию закона «О защите прав потребителя». Это значит, что отныне нет разницы, где вы лечитесь, у кого и за сколько. Любая медицинская услуга – в коммерческой клинике или бюджетной больнице – для государства теперь одинаково важна. Спрос за лечение людей с обоих заведений сегодня абсолютно одинаков. Нынешние доктора из государственных клиник уже не могут заявить, что работают только за идею, а потому никакие претензии на свой счет не принимают. За последние несколько лет в республиканское здравоохранение федералы вкачали 4 млрд. рублей, чем не может похвастаться ни одна другая наша отрасль. Средняя зарплата медика в Бурятии за прошлый год составила 41 тысячу рублей, что куда выше, чем у педагогов. Иными словами, государство дало нашему бюджетному здравоохранению все необходимое, чтобы, наконец, задать вопрос о качестве медицинских услуг.
Вопрос вызвал потрясающую реакцию. На суде по делу Казакова представители Республиканской больницы им. Семашко заявили, что не могут согласиться с иском, потому что иначе люди их тут засудят. Докторам наконец придется отвечать за свой профессионализм, а они этого не хотят. Они хотят жить, как прежде, когда им ничего не платили, современным оборудованием не обеспечивали, евроремонты в больницах не делали, но зато и никогда не спрашивали, как они на самом деле лечат. Сегодня, когда пора спросить все-таки пришла, выяснилась еще одна проблема. Наши суды – главный государственный инструмент в соблюдении законов, откровенно не желают участвовать в выполнении государственных задач.
За 20 лет страданий – 100 тысяч рублей морального вреда
Судебная коллегия определила взыскать с Республиканской больницы им. Семашко в пользу Виктора Казакова в качестве компенсации морального вреда 100 тысяч рублей. Достаточно перелистать судебную практику, чтобы убедиться, что за ущерб, нанесенный строительной кампании дольщику, за моральный вред пострадавшему в ДТП и прочих делах взыскивают гораздо больше. Невозможно даже представить, что пережил Казаков за эти двадцать долгих лет, которые он сам называет вычеркнутыми из жизни. В 100 тысяч рублей (предположим, одна месячная зарплата судьи Болотовой в два раза больше) Верховный суд оценил двадцатилетнюю борьбу Казакова с последствиями врачебных недочетов. Никто не взял в расчет дорогостоящие лекарства, которые приходилось покупать семье, тот ущерб, который нанесли здоровью Казакова эти лекарства. Никто не задал вопроса, как так получилось, что на обнаружение в теле Казакова инородного тела у нашей медицины ушло целых 20 лет? Почему чудодейственное МРТ, о котором было столь много сказано и написано, Казакову сделали только в 2012 году, хотя аппарат в Улан-Удэ появился намного раньше? Наконец, почему, для того, чтобы сделать спасительную операцию, инвалиду – колясочнику, которому и выйти из дома бывает проблема, пришлось ехать аж в Новокузнецк, то есть за 1390 км от Улан-Удэ.
Приходиться признать, что наши обученные и вооруженные до зубов современным оборудованием медицинские учреждения оказались не в состоянии или не захотели помочь инвалиду, годами корчащемуся от боли по их же вине. Более того, за то время, что шел судебный процесс, никто из людей в белых халатах не пожелал извиниться перед Казаковым и его семьей. Никто из представителей Республиканской больницы им. Семашко не предложил инвалиду помощь, не попытался как-то урегулировать спорный вопрос или хотя бы разобраться. Грустно, что позиция наших медиков была такой, словно к ним по поводу их собственной работы пришел не любимый пациент, а злейший враг, в борьбе с которым они будут стоять до последней капли крови.
