Фото: З. Дагбаев

Публикация «Строитель-оборотень», вышедшая в прошлом номере и рассказавшая о мытарствах обманутых дольщиков, доверивших средства ООО «РегионЖилСтрой», не осталась незамеченной. С разъяснением ситуации в редакцию пришел сам «строитель-оборотень», он же исполнительный директор фирмы Арсалан Дамбаев, которому мы не могли не задать вопросы.

— Арсалан Бадмацыренович, давайте начнем сначала — кто вы: врач, дольщик, застройщик или все вместе?

— Я действительно врач, которому в силу жизненных обстоятельств пришлось заняться строительством. Дело в том, что ООО «РегионЖилСтрой» родилось из жилищно-строительного кооператива «Крепость». Кооператив сложился из работников медицинской сферы, однажды переставших надеяться на государство и почувствовавших в себе силы самостоятельно решить свои жилищные проблемы. Меня как молодого, активного человека избрали председателем этого кооператива, на общем собрании установили паевые взносы, равные стоимости жилья, пригласили подрядчика и таким образом построили трехэтажный дом на 33 квартиры в 105 микрорайоне. На тот момент среднерыночная цена за квадрат достигала 28-29 тыс. рублей, тогда как нам удалось построить по цене 23-25 тыс. с изрядной экономией для семейного бюджета пайщиков, что для медработников было весьма чувствительно.

Когда опыт был признан удачным, в 2014 году возникла идея построить такой же дом в 111 микрорайоне. Мы начали привлекать дольщиков не из медицинской сферы, дом был запланирован как пятиэтажный на 48 квартир, с 13 подземными парковками, коммерческими площадями, а кооператив не мог строить дома выше третьего этажа. Было принято решение создать ООО «РегионЖилСтрой», арендовать офис. Поначалу все шло как будто хорошо. Заключили договор аренды земельного участка в 111 микрорайоне с последующим выкупом его у физического лица Константина Пильчинова. Заказали проект дома, от комитета по строительству администрации г. Улан-Удэ получили разрешение на строительство. Привлекли только наличными денежными средствами от дольщиков 5 млн  397 тыс. 444 рубля. Заключили договор с подрядчиком и начали строить, но из-за ряда проблем дело не пошло, люди начали массово выходить из кооператива, и мы оказались в сложной ситуации.

— Медики входили в кооператив, чтобы решить свои жилищные проблемы, но как объяснить, что, занимаясь в свободное от медицины время строительством, в том доме в 105 мкрн. вы сами квартиры не получили? Почему гендиректором ООО «РегионЖилСтрой» становится не кто-нибудь, а ваша жена?

— Моя жена тоже медик. У нас не было планов покупать квартиру, так как я получил участок в ДНТ и хотел строить дом. В кооперативе я оказался только потому, что меня попросили заняться этим мои коллеги. Зарплаты в кооперативе я не получал, и никто не получал. В ООО был исполнительным директором, членом кооператива и одновременно председателем ЖСК «Крепость», вложил около 2 млн рублей собственных средств.

— Как вы объясните, что в 2014 году заключили договор с Даримой Юндуновой и взяли с нее деньги до получения разрешения на строительство, то есть не имея права это делать?

— Я это нарушение признаю. Почему так получилось? Юндунова является моей землячкой, с детства меня прекрасно знает и лукавит, когда говорит, что неожиданно выяснила, что я врач. Ее зять является моим коллегой с 2003 года, все ее родственники тоже медики и хорошо знают моего отца. Поэтому как землячке я ей доверял, объяснил ситуацию, надеялся на понимание. Все сложилось так, что именно в тот момент, когда мы уже должны были получить разрешение на строительство в 2014 году, вышел федеральный закон о необходимости получения экологической экспертизы. В Бурятии мы были первыми, кто прошел эту экспертизу, проделали огромную работу, но это затянуло процесс начала строительства на 9 месяцев.

Все это я Юндуновой объяснял. Разрешение на строительство мы получили только в апреле 2015 года. Потом начались трудности, но никто, кроме Юндуновой так агрессивно себя не повел. Мало того, что она расторгла договор, с этого момента для меня и моей семьи начался настоящий ад, который я называю психологическим прессингом. Однажды я даже вынужден был написать по этому поводу заявление в полицию. Что касается всех обращений Юндуновой в следственные органы, то никакого состава преступления в действии членов кооператива, и меня в том числе, установлено не было. Проверка Госстройнадзора также не выявила нецелевого расходования привлеченных средств.

— Дольщик Юндунова заплатила ООО «РегионЖилСтрой» 300 тысяч рублей. Но у вас были и такие, кто внес полную сумму за квартиры — 1 млн 198 тыс. рублей, 1 млн 575 тыс. рублей. Почему они не жалуются и не устраивают вам психологический прессинг?

— Дело в том, что у нас не просто предприятие, а кооператив, и большинство его членов — это мои коллеги первого ряда, которых я каждый день вижу на работе, смотрю им в глаза и перед которыми каждый день держу отчет. Они прекрасно знают, что я не присвоил себе ни копейки. На заседаниях правительства, куда приглашают членов кооператива ЖСК «Крепость», мы видели, кто такие обманутые дольщики. Если подходить с точки зрения 214 федерального закона, то Юндунова не может считаться обманутым дольщиком, потому что внесла на строительство объекта неполную сумму. Когда застройщик в доме из 81 квартиры умудрился продать 84, притом, что все дольщики оплатили 100 процентов стоимости жилья с помощью материнского капитала, ипотеки, сертификатов, вот их можно называть обманутыми дольщиками. У нас все наоборот, потому что 90 процентов квартир не проданы. Те, кто внес часть суммы, поспешили расторгнуть договор и финансово лишили нас возможности строить. Плюс подрядчик Шобогоров, который должен был зайти на объект сначала под вывеской ООО «Левый берег», потом ООО «Галактика», потом ООО «Базис», практически три года «тянул резину». В 2016 году мы нашли другого подрядчика ООО «Спутник», которому за работу передали 6 договоров долевого строительства, но на тот момент все дольщики, за исключением 5, уже расторгли свои договоры через суд, увеличив требования к организации.

К примеру, Дарима Юндунова внесла 300 тыс. рублей, а по суду с учетом морального вреда, штрафа, юридических услуг мы должны отдать ей уже почти 700 тысяч рублей. Таким образом, если на сегодня мы оцениваем подтвержденные затраты, вложенные в строительство в размере 17 млн рублей, то с учетом всех обязательств перед дольщиками, кто подавал в суды и не подавал, и от которых мы не отказываемся, это уже 22 млн рублей. Сегодня мы предлагаем правительству Бурятии найти инвестора, который купит у нас начало строительства со всей документацией за эти деньги и построит дом в 111 микрорайоне.

— То есть вы хотите продать за 22 млн рублей голый котлован? Согласно последнему акту Госстройнадзора, готовность вашего объекта ориентировочно составляет 1 процент.

— Дело в том, что из 22 миллионов рублей 15 миллионов — это стоимость земельного участка. Там на сегодня выполнено ограждение стройплощадки, котлован, устройство подбетонки под фундамент, частично есть опалубка под столбчатый фундамент, частично уложена арматурная сетка. У нас есть не только все необходимые документы для начала строительства, сметная стоимость которого оценивается в 120 млн рублей. Нашим членам кооператива удалось через суд зарегистрировать на ООО «РегионЖилСтрой» право собственности на котлован и фундамент как объект незавершенного строительства и право аренды земельного участка площадью 3680 кв.м, что в корне изменило ситуацию. Отдельно хочу поблагодарить некоторых членов кооператива, которые провели поистине колоссальную работу по защите прав всех членов кооператива, и Юндуновой в том числе, благодаря чему кооператив может чувствовать себя сегодня уверенно и с надеждой смотреть в будущее.

Поскольку в кооперативе осталось 5 пайщиков, право на землю и недострой разделено между ними пропорционально внесенным денежным средствам по договорам о долевом участии в строительстве жилья. Я хочу донести информацию, что я и члены нашего кооператива принимаем все возможные и невозможные меры по выходу из данной ситуации. Наш объект как проблемный был взят на контроль минстроя РБ и оценен как перспективный, поскольку у нас на сегодня есть все документы, есть земля, получены все техусловия, но нет дольщиков. Из 48 квартир выкуплены только 5. Вокруг строительства сложилась нездоровая ситуация, подогреваемая такими дольщиками, как Юндунова, и людей это отпугивает.

— Если вы, как говорите, вели свое строительное дело по всем правилам, почему тогда ни одна из разработанных государством мер не сработала? Почему вы не застраховали свою деятельность?

— В Росреестре было зарегистрировано 12 договоров долевого участия в строительстве нашего дома, и по правилам на каждый договор нужно было оформить страховку. Стоимость каждой составляла 30-50 тыс. рублей. Мы оформили договоры страхования гражданской ответственности застройщика в региональной страховой компании (РИНКО), но когда у нас начались проблемы, РИНКО ушла с рынка, добровольно отказавшись от этой деятельности и оставив нас ни с чем. В конце прошлого года Центробанк отозвал у РИНКО лицензию. По стране в такой же ситуации оказались десятки тысяч застройщиков.

Если рассуждать с точки зрения дольщика, коим я тоже являюсь, в Госстройнадзоре был создан отдел по защите прав обманутых дольщиков, который только тем и занимается, что требует отчеты и бумаги, но чьи права они реально защитили?

— Скажите, вам не приходила мысль, что заниматься одновременно такими разными сферами деятельности, как медицина и строительство, сложно. Не хотелось, к примеру, сосредоточиться на чем-то одном?

— Я люблю свою профессию, кроме того, государство вложило в мое обучение значительные средства, чтобы все бросить. С другой стороны, оставить кооператив я тоже не могу, потому что даже те 5 дольщиков-пайщиков, кто не расторг договоры, это люди, которых я вижу каждый день, которые оплатили 100 процентов стоимости будущей квартиры и которые вместе со мной все эти годы ходят по инстанциям, судебным заседаниям, совещаниям. Только благодаря их усилиям у нашего объекта в 111 квартале появилась перспектива. Верим, что с появлением инвестора нам удастся достроить дом. — Что ж, остается только пожелать вам успехов.