На фото: Михаил Шиханов – снимок в магазине – жена Лидия Мильхеева – дочь Рая с детьми – Лидия Мильхеева с сыном Дмитрием – внук Михаила Шиханова Михаил Шиханов
Сегодня стихи Михаила Шиханова входят во все поэтические сборники Бурятии. Его называют забайкальским Есениным, проникнутые тонким лиризмом строки часто цитируются на концертах, вечерах, встречах. Школьники республики учат к Сагаалгану его «Белого старца» («Далеко в тайге живет Саган Убген…»). Пользуется популярностью выложенная к 9 мая в Интернете «Баллада об отце» – произведение на слова Михаила Шиханова в исполнении Галины Шойдагбаевой, занявшей когда-то 1 место в республиканском песенном конкурсе. Благодаря гранту, который выиграло Общество русской культуры Бурятии, полгода назад на здании бывшей районной газеты «Ленинское знамя» в Кяхте, где когда-то работал поэт, в память о нем установили мемориальную доску. В этом году к 80-летию Шиханова в Кяхтинском краеведческом музее открыта выставка, проводятся «Шихановские чтения», публикуются статьи.
Накануне юбилейной даты в нашу редакцию обратилась жительница Улан-Удэ, ветеран труда, почти 40 лет проработавшая фельдшером Лидия Петровна Мильхеева. Обратилась с необычной просьбой – рассказать о семье Михаила Шиханова, той семье, которая многие годы оставалось за пределами официальных мероприятий.
Михаил не заботился о быте
– С Михаилом мы познакомились у друзей, мы с ним ровесники, я знала, что он поэт, творческий человек, – рассказывает Лидия Петровна. – Я любила носить все белое, наверное, была красивой. Однажды он увидел меня в автобусе, и уже не отходил ни на шаг. Мы стали жить в его улан-удэнской однокомнатной квартире на машзаводе. Там был круглый стол, всегда заваленный книгами и бумагами. За ним Михаил мог работать всю ночь. Разложит свои рукописи, курит и пишет ночами. Он работал литературным редактором Бурятского радио, ничем особенным не отличался. Иногда к нему приходили такие же поэты и журналисты, и они устраивали диспуты.
Когда родился сын, Миша брал тазик, ходил по комнате и бренчал в этот тазик, чтобы сын не плакал. Приехал мой отец, посмотрел, в каких условиях мы живем, и увез меня на родину. Когда я вернулась, эту квартиру заняла первая жена Миши с ребенком. Он с ней не развелся, даже когда у нас родилась дочка Рая. Мы назвали дочь в честь его матери – Раисы Ивановны. Матери на тот момент уже не было в живых. Он мало рассказывал о своей семье. Единственное, что я запомнила, это жизнь без отца, военное детство, бедственное положение и то, что если бы не саранки в поле, они бы умерли с голоду.
Когда дочери был годик, мы ездили в Кяхту к его единственной сестре Нине, она года на два была моложе его. Потом я отправляла ей посылку. Я не слышала, чтобы он когда-либо разговаривал на бурятском, но он говорил, что хочет, чтобы дети знали бурятский язык. Сам переводил на бурятский. Михаил, как все поэты, совершенно не заботился о быте, жил от гонорара к гонорару, был очень впечатлительный, даже сентиментальный. Бывало, качаю я сына, песню ему напеваю, а он сидит, смотрит на нас и плачет. Что ты плачешь, спрашиваю? А он ничего сказать не может. Вряд ли можно назвать случайностью, что он умер в 1988 году. Вообще мне трудно представить, как бы он пережил перестройку, смену строя, падение советских идеалов, на которых он вырос, которые проповедовал в своих произведениях.
Куда пропал архив Михаила Шиханова
– Он так и не развелся со своей первой женой, уходил – приходил, понять этого я не могла и мы расстались, – продолжает рассказ Лидия Петровна. – Одна растила детей, времена были трудные. Хотя брак и не был зарегистрирован, они всегда носили фамилию Шиханова. Последние годы мы с Михаилом не виделись, я не знала о его болезни, но именно в тот день, когда он умер, случайно шла мимо его дома и долго смотрела на окна в надежде там что-то увидеть. Потом мне сказали, что Миша умер и именно в этот день его увезли в Кяхту. Так получилось, что нас не было на похоронах, не было на мероприятиях, посвященных 75-летию Михаила Шиханова, на открытии в прошлом году мемориальной доски в Кяхте. Мы так и не собрались посетить музей Михаила Шиханова в селе Елань Бичурского района, где родился его отец. Так получилось, что у нас не сохранилось ни фотографий, ни документов, нет посвященных нам стихов. Не сохранилось рукописей Михаила Шиханова. Я подозреваю, что архива поэта вообще нет, потому что однажды он мне говорил, что все его записи куда-то пропали. Первые годы после смерти мои дети получали отчисления от гонораров через Хабаровское отделение Российского авторского права. Помню, такие отчисления в 90 –ых годах поступали от издания книги «Леший камень», но потом отчисления прекратились.
Сегодня на всех мероприятиях на правах наследницы выступает женщина, которая называет себя женой Михаила Шиханова. Между тем, в Улан-Удэ живут двое детей и четверо внуков поэта. Сын Дмитрий воспитывает двоих детей, сына Мишу, названного в честь деда. Дочь – доцент ВСГТУ, ее дом, а моя внучка Лена закончила школу с золотой медалью и сегодня учится в физмат школе в Новосибирске, получает повышенную стипендию. Внук Боря, которому еще только четыре года, уже сочиняет стихи и, кто знает, может быть, пойдет по стопам своего деда.
Как-то писатель Константин Карнышев написал, что если бы Михаил Шиханов стал популярен так, как сейчас, еще при жизни, сколько бы прекрасных произведений он написал, и это чистая правда. Нельзя сказать, что он был неизвестен, но при жизни при его природной скромности ему очень не хватало этого признания. Я жалею, что ничего не знала о его последних днях, как он тяжело болел, потому что как медик могла ему помочь, сказать что-то такое, что могло его поддержать. Я говорю эти слова сейчас, пусть с большим опозданием, в надежде, что где-то там он услышит нас и простит.
Михаил Шиханов
Лидия Мильхеева
