blogtn.ru

Семью девочки, погибшей на турбазе, пригласила на Байкал проректор БГСХА, которая в числе других подписала акт о готовности турбазы к сезону

Фото – из личного архива

Статья «Не мистическая трагедия», рассказавшая обстоятельства гибели 10-летней москвички, специально приехавшей прошлым летом отдохнуть на Байкал, вызвала среди читателей немало вопросов. Если такое произошло на турбазе государственного учебного заведения, то что говорить о многочисленных гостевых домиках на Байкале, которые зачастую принадлежат неизвестно кому.

Если девочку убило током на пирсе, где был электрик, то почему этот электрик не признает свою вину? Кто, собственно, оказывал услугу по летнему отдыху на турбазе «Колос»? Почему сотрудники самой академии считают, что на скамью подсудимых угодили совсем не те персоны? Мы попросили ответить на эти вопросы адвоката Александра Захарченко, проведшего собственное расследование трагедии на Байкале.

— Александр Андреевич, вечером 6 августа 2017 года Арина Иощенко, как обычно, пошла купаться, но когда поднималась из воды на пирс и взялась рукой за металлический поручень, он оказался под напряжением в 220 Вт. За электричество отвечает электрик. Почему электрик заявляет сегодня, что он не виноват?

— А почему вы решили, что на турбазе вообще был электрик? То, что Александр Баженов выполнял на турбазе «Колос» какие-то работы, еще не говорит о том, что кто-то давал ему на это право. Следствие утверждает, что между ректором и электриком турбазы заключались договоры возмездного оказания услуг. Когда-то на турбазе «Колос» они действительно заключались, но с некоторого времени в БГСХА произошли изменения и вместо штатного электрика в «Колос» стали приглашать на временные работы человека, который одновременно должен был работать и истопником, и сантехником.

Выглядело все это так. Целый месяц человек исполнял какие-то обязанности, а 31 числа ему предлагали подписать пачку документов, чтобы оплатить работы. Так делалось каждый месяц не только с Баженовым. Полагаю, делалось это для того, чтобы людей в любой момент можно было выгнать без последствий. На 6 августа 2017 года у академии с Баженовым не было договора, а значит, у Баженова не было никаких полномочий что-то вообще там делать. И говорить сегодня, что он обладал умениями и навыками для работы сантехника, то же самое, что говорить, что в 2000 году Борис Ельцин тоже обладал навыками и умениями быть президентом, но президентом почему-то уже не был.

Эта схема временного приема работников действовала на турбазе повсеместно. Если бы выяснилось, что девочку можно было спасти, и ей оказали недолжную медицинскую помощь, то мы бы узнали, что медсестра турбазы «Колос», делавшая в тот вечер пострадавшей массаж сердца, на турбазе никогда не работала. Договор на медицинское обслуживание был подписан с одним человеком, а работать-отдыхать туда по графику на недельку-другую приезжали другие медсестры.

— Вы — адвокат, который защищает электрика-не электрика Баженова наверняка по составленному по всем правилам договору, и ваши юридические доводы вполне понятны. Но послушайте какие показания дал сам Баженов: «2 августа 2017 года на турбазе находился проректор по административно-хозяйственной части БГСХА Кузнецов. Он подошел ко мне и сообщил, чтобы я обратил внимание на то, что на пирсе «щиплет» током… После этого я пошел на пирс, чтобы проверить, есть ли утечка тока. Я включил электропитание (включил фонари на пирсе), прошел на пирс и оголенной рукой потрогал металлические перила пирса, при этом меня действительно ударило током…». То есть, понимая, что перила находятся под напряжением, что электрощиток в открытом доступе и включить его может кто угодно, единственное, что сделал Баженов, выключил рубильник. 6 августа происходит трагедия, это как?

— Моральную ответственность за произошедшее с Баженова никто не снимал, но в суде мы говорим о юридической ответственности. Более того, мы говорим об объективности следствия и установлении виновных. Электрику Баженову, который не являлся на 6 августа 2017 года электриком, предъявляют обвинение в неосторожном убийстве, но он не убивал ни в каком виде. Если рассматривать произошедшее именно как неосторожное убийство, то рубильник включил не Баженов, а охранник Батурин.

Хронология событий. 6 августа в 21.30 к охраннику Батурину обратился отдыхающий и попросил включить фонари на пирсе. Батурин пошел и включил фонари. При этом он не отрицает, что к нему также подходил Кузнецов и говорил, чтобы тот не трогал рубильник. Он знал, что 2 августа кого-то «щипало» на пирсе током, он знал, что Баженов ходил на пирс делать ремонт. Что мешало охраннику позвонить и спросить, доделал ли Баженов ремонт, можно ли включать рубильник. Нет, он просто пошел и включил именно в тот момент, когда девочка взялась мокрой рукой за перила. При этом Батурин, знавший о том, что с электрикой пирса были неполадки, не убедившийся в том, что эти неполадки устранены, сразу после трагедии начинает отрицать, что это он включил рубильник, потому что его действия находятся в прямой причинно-следственной связи с гибелью девочки. Но Батурин почему-то проходит по делу только как свидетель.

— Кто все-таки виноват?  

— Виноваты в первую очередь те, кто монтировал электрооборудование пирса, а потом вводил его в эксплуатацию. Электротехническая судебная экспертиза в рамках уголовного дела выявила, что электрооборудование пирса не соответствовало требованиям безопасности. Электрощиток, установленный на стене парной, не был заземлен. Не было установлено защитное отключение линии при утечке тока, так называемое УЗО. Согласно правилам, ежегодно (!) на пирсе должны были проводиться периодические профилактические испытания и измерения осветительной сети, но их почему-то никто не проводил. Ни в 2004 году, когда на берегу появился пирс, ни в 2009 году, когда парная сгорела, и с новой парной было построено новое электроснабжение пирса, ни после этого, когда пирс дважды выбрасывало на берег и его ремонтировали, а значит, могли нарушить проводку. Процитирую только одну фразу обвинительного заключения: «В неустановленное следствием время неустановленными лицами при монтаже электрооборудования пирса были допущены грубые нарушения».

— Вы считаете, этих лиц можно установить?

— Мы имеем дело не с частной лавочкой, а с государственным учреждением, где каждый шаг регламентирован и где должна храниться масса документов. Бывший директор турбазы Шахов в суде рассказал, что, когда восстанавливали в 2009 году сгоревшую парную, заказывали проект, составляли смету, оформляли командировки, заключали договор, бухгалтерия проводила оплату этих работ. Тот же Шахов утверждает, что электрооборудование пирса делали электрики вуза, где начальником участка до сего дня работает Урбаханов. Кроме того, в академии есть главный инженер, в должностные обязанности которого также входит надзор за такими работами. Что мешало следствию установить, кто монтировал электрооборудование, кто его проверял и кто ставил свои подписи под документами? В ходе расследования выяснилось, к примеру, что до пожара освещение пирса осуществлялось при напряжении в 12 Вт, что отвечало требованиям безопасности. В какой момент эта схема была изменена, в какой момент напряжение выросло до 220 Вт, могло бы ответить следствие, но следствие ограничилось фразой «ничего не установлено».

— Пусть «неустановленные лица» сделали когда-то работы с нарушениями, а кто должен был каждый год, как вы говорите, проводить профилактические измерения, проверять электрооборудование?

— Как пояснил на суде эксперт, такие измерения производятся специализированными электролабораториями не реже одного раза в три года, а на опасных объектах, к которым относится пирс — раз в год. На сезонных объектах, как в нашем случае, — перед началом сезона. Без такой проверки эксплуатация не могла начинаться. График таких измерений утверждается ответственным за электрохозяйство, в данном случае это начальник участка БГСХА. Почему следствие не проверило этот график и был ли он вообще? К работе на таком электрооборудовании, которое было на пирсе, мог быть допущен человек, имеющий соответствующую группу электробезопасности, прошедший соответствующий инструктаж. На 6 августа 2017 года у Баженова не было никакой группы электробезопасности, с ним не был проведен инструктаж. Если честно, у него не было ни одного инструмента, включая отвертки и металлической таблички «осторожно, не включать».

Все эти вопросы должны были возникать каждую весну, когда комиссия академии приезжала на Байкал подписывать акт готовности турбазы к туристическому сезону. В 2017 г. мы не знаем, была ли там комиссия и что она делала, но акт не был подписан. Тем не менее и.о. ректора Калашников разрешает эксплуатацию на основании этого никем не подписанного акта. Вместо того, чтобы предъявить обвинение ему, наше следствие, руководствуясь какими-то своими загадочными для меня мотивами, вину одних возложило на других.

— В 2010 году после восстановления парной из-за пожара такой акт подписали все должностные лица вуза, включая бывшего проректора академии. Если прочитать показания мамы погибшей девочки, именно эта женщина уговорила москвичей приехать на Байкал, рассказывая, как замечательно все устроено на турбазе «Колос». Если исходить из того, что семья девочки уже выиграла суд по компенсации морального вреда и в этом суде представитель академии признал вину вуза за произошедшее, не обжаловал решение суда, тогда получается, что виновно именно это руководство.

— Как можно судить из заявленного на суде, руководство не считает себя виновным, включая и.о. ректора Калашникова, который на основании не подписанного акта издал приказ о готовности базы к туристическому сезону. Именно он не выстроил систему контроля так, чтобы осуществлялся надлежащий контроль за электрохозяйством — со стороны главного инженера академии, мастера электроучастка и электриков, которые проверяли базу. Если бы руководитель выстроил эту систему, трагедии бы не произошло. Только после того, как случилась трагедия, на турбазе действительно начали все должным образом проверять. В частности, приказ об открытии сезона в 2018 году и.о. ректора Калашников подписал лишь после того, как все документы по турбазе «Колос» были собраны.

— Спасибо за информацию!

Читайте также:

Татьяна Никитина журналист

Я родилась и живу в Улан-Удэ – столице республики Бурятия, работаю журналистом и верю в людей, которые каждый день строят здесь наше общее будущее. Мои герои - это политики, артисты, юристы и обычные люди, достойные восхищения. Нет занятия интереснее, чем разбираться в том, что с нами происходит. Удачи всем!