blogtn.ru

Аркадий Зарубин: о возвращении на родину, смысле жизни и предстоящем уходе из политики

Фото предоставлено Аркадием Зарубиным/

Аркадий Зарубин появился в эпицентре политической жизни Бурятии внезапно, эффектно и без положенных в таких случаях объяснений. Как бы там ни было, но без этого имени сегодня не обходится ни один крупный митинг, скандал или разоблачение. На него подают в суд, делают скандальные ролики, при этом разоблачить самого главного оппозиционера весьма трудно. Аркадий Зарубин не имеет определенного места жительства и определенного рода занятий, то есть, говоря канцелярским языком, он бомж и борз. Нет у него семьи, родных и сердечных привязанностей, что еще больше придает этой фигуре налет загадочности и тайны. Устав гадать, кто такой Аркадий Зарубин на самом деле, мы решили выяснить это у самого Аркадия Зарубина.

  – Аркадий, даже зная вашу биографию, есть то, что понять непросто. К примеру, объясните, почему в то время, как все едут делать карьеру в Москве, вы, после 20 –летнего там пребывания, возвращаетесь на родину. Зачем?

  – Я уехал из Бурятии сразу после школы. Был Советский Союз, я поступал в единственное тогда военно – политическое училище, которое находилось во Львове и где готовили военных журналистов. Конкурс там был очень высокий, и я после второго экзамена забрал документы. Поступил на факультет экономической кибернетики академии им. Плеханова, но понял, что там сплошная математика, и ушел в армию. После армии год готовился в МГУ, хотел на исторический, но в итоге поступил на экономический. Был председателем студкомитета, в функции которого входило, в том числе, распределение мест в Доме аспиранта и стажера на улице Шверника.

 Как и все студенты того времени, начал работать в разных фирмах, потом создал свое дело, оставил бизнес брату и с тех пор занимаюсь разными проектами. Когда в 2007 году в республике появился новый президент, надежда на перемены, захотелось сделать что-то полезное для Бурятии, и я вернулся.

  – Выпускники таких престижных учебных заведений, как МГУ, обычно любят хвалиться, что они учились с такими-то и такими –то известными ныне людьми. Вы с кем учились?

  – В то время в МГУ можно было поступить весьма легко, со мной учились самые разные люди, включая детей крупных бизнесменов, топ- чиновников, но пока никто так серьезно не засветился. Где-то с курса 3 мы все начали работать, большинство ушло в крупные консалтинговые западные компании, занимали, как правило, финансовые должности. Например, на курс младше учился сын Ирины Хакамады. В одной группе со мной учился Гриша Потапов, будущий замгенерального директора и член совета директоров “Норильского никеля”, когда гендиректором Норникеля был Прохоров. Но с Прохоровым я начал сотрудничать много позже и совсем не через Гришу. Из известных людей, с которыми учился, можно вспомнить однокурсницу Елизавету Осетинскую. Она долгое время была главредом “Ведомостей”, потом возглавляла российский Forbes, сейчас один из руководителей в РБК.

Мой брат, кому я оставил бизнес, на этом же экономическом факультете МГУ учился с сыном Бато Семенова. В МГУ училась Лидия Ирильдеева, через нее я познакомился со Славой. Он как раз начинал свой бизнес, одно время я даже возглавлял представительство «Кампуса» в Москве.

 В общежитии жил с Валерием Носовым, будущим замом Алексея Кузнецова, который с 2000 по 2008 год занимал пост министра финансов Московской области, был первым вице-премьером Подмосковья. Интересно, что жена и сын Кузнецова потом были клиентами моей фирмы, заказывали исследования по рынку недвижимости Московской области. Тогда они занимались скупкой сельскохозяйственных земель, колхозов, птицефабрик в Подмосковье с целью их банкротить и продавать землю. Уже здесь, в Бурятии, открываю газеты и читаю о хищениях в Московской области на какие-то астрономические суммы, задержании Алексея Кузнецова во Франции, экстрадиции в Россию, ужас какой-то…

 У нас были удивительные преподаватели, авторы учебников. Но кто бы чего ни говорил, главное, что дает университет, – это, конечно, связи. К примеру, на первую работу меня взял человек, который сам закончил МГУ. Когда Калмыков узнал, что я закончил МГУ, удивился, почему я веду такой образ жизни и предложил мне работу.

  – Аркадий, не лукавьте, Калмыков пригласил вас не для работы, а для борьбы. Согласитесь, благодаря именно вам заштатная должность пресс-секретаря БГУ, имени которого до вас никто не знал, ныне стала политической. Сначала борьбу здесь возглавлял Зарубин, потом человек с говорящей фамилией Логинов. Знаю, что в 1999 году газета «Москоу таймс» напечатала фотографию, как вы студентом стоите на какой –то московской площади рядом с Новодворской и против чего-то протестуете. Все –таки как так получилось, что вы занялись политикой?

  – Когда в Бурятии прозвучал призыв «дорогу молодым», начали двигать идею привлечения в республику инвестиций. Я уже был здесь, и Слава Ирильдеев познакомил меня с топ – чиновниками, в том числе с Думновой, которая неожиданно стала инициатором моего приглашения в правительство. Во всяком случае у нее я оставлял свое резюме. В 2007 году при правительстве было создано агентство по инвестициям, которое подчинялось минэкономики. Его штат состоял примерно из человек 20, большая часть из которых свободно владели иностранными языками. Руководителем агентства был назначен бывший помощник Потапова Мещеряков, очень порядочный человек.

 Была цель – привлечь в Бурятию инвестиции, пригласить инвесторов на простаивающие без дела месторождения, начать геологоразведку. Мы уже начали рассылать приглашения, но здесь появился Чепик, который, думаю, стал рассматривать наши предложения как посягание на сферу личных интересов. Чепик обвинил агентство в раскрытии государственной тайны, в неэффективности такой работы. Агентство было полностью сформировано в феврале, а в марте уже пошли разговоры о его ликвидации. Ликвидировались мы больше года, на что из бюджета ушло 6-7 млн. рублей. Мне предложили перейти в Агентство лесного хозяйства, но я понял, что работать так не смогу. Стоило мне что-то сказать на заседании, министр Татьяна Думнова начинала кричать: Зарубин, мы сейчас выставим тебя за дверь!

 Из правительства я ушел. Как раз развелся с женой, которой оставил в Москве квартиру и все остальное, забрал только книги. Хотел делать такие же аналитические исследования, как в Москве, но понял, что рынок в Бурятии маленький. Работал какое-то время в «Информ – полисе», а потом началась политика, борьба, куда я попал не по своей воле. Я стал знаменем некой борьбы, но на самом деле все это не для меня.

  – Случилось это по вашей воле или нет, но объяснить этот феномен как-то необходимо. Во время Великой Отечественной войны основные операции советских войск получили название 10 сталинских ударов. А можно сказать, что есть 10 зарубинских ударов, к примеру, удар по Аршану, удар по БГУ, удар по Наговицыну? Может, были еще какие-то удары, о которых мы не знаем? А кто будет следующим? Есть ли какой –то план оппозиционера Аркадия Зарубина?

  – Никакого плана нет. Просто как –то мы с Дорой Хамагановой приехали в Аршан делать путеводитель, нам рассказали про средневековые ужасы, которые там происходят, и чтобы привлечь к этому внимание, мы решили написать. Из всего этого получилось то, что получилось, но на самом деле меня эта борьба меньше всего устраивает, проекты все время разные и удовлетворенности от этого нет никакой.

– Хорошо, вы решили писать, но зачем было называть вашу газету муниципальной, если она не муниципальная? Муниципальная – то, что делается на деньги бюджета, у вас же, насколько можно было судить, сугубо частная инициатива. Это разные вещи. Вообще какой смысл бороться против того, кого выбрал народ, кто родился, вырос и корнями врос в эту землю. Даже советская власть со всем своим аппаратом ничего не смогла сделать с правителями Туркменистана, Казахстана, потому что даже если правитель уйдет, то вместо себя поставит себе подобного. Вы согласны?

  – Газета раньше называлась «Вестник Аршана», она принадлежала сельскому поселению, но не была зарегистрирована. В Аршане есть муниципальный рынок, который содержит АУ ЖКХ «Аршан». АУ платило мне зарплату 20 тыс. рублей, Доре Хамагановой – 17 тыс. рублей. Потом, чтобы не было разговоров, я зарегистрировал газету на себя. Сейчас бумажный выпуск газеты приостановлен, все материалы о Тунке выходят на сайте Tunkarb.ru. Последний раз был в Аршане, когда директор российского бюро журнала Der Spiegel Маттиас Шепп решил увидеть поселок, людей, редакцию своими глазами.

  – Хорошо, но почему Тунка? А приезжая, к примеру, в Джидинский район, вы не видите там средневековых нарушений? Тот же журнал «Шпигель» разместил статью об оппозиции, где поставил вашу борьбу в Аршане в один ряд с деятельностью главного редактора «МК» Павла Гусева. Как вы считаете, это уместное сопоставление, притом, что Павел Гусев уже давно никакой не оппозиционер. Неужели представитель «Шпигеля» приехал в Бурятию только ради того, чтобы сфотографировать вас в Аршане на фоне закрытой редакции?

  – Я сам удивился. Но он настаивал, притом, что мне для этого пришлось поехать в Иркутск, куда прилетел Маттиас Шепп. Я договорился с иркутскими коллегами, что они нас отвезут в Аршан, и таким образом появилась эта фотография. Шпигель решил рассказать о двух российских изданий, которые критикуют власть. В качестве федерального издания взяли «МК» и Павла Гусева, в качестве регионального – «Аршан» и меня. Я случайно попал в поле зрения редакции Шпигеля после моего интервью радиостанции “Свобода”.

К вопросу – почему Тунка? Конечно, нарушения есть в любом районе Бурятии, где-то их больше, где-то – меньше. А Тунка – это был просто какой-то очаг коррупции и беззакония. Мало кто из нынешних и бывших глав так нагло себя вели по отношению к жителям, бюджетным средствам, как это делал Самаринов. У меня в голове не укладывалось, как можно так унижать своих земляков, гостей Тункинской долины. Меня возмущала поддержка Самаринова главой Бурятии и другими руководителями республики. Возмущало и до сих пор возмущает бездействие правоохранительных органов. Что бы они ни говорили, я убежден, что люди в погонах прикрывают злоупотребления топ-чиновников Бурятии. Но уверен, рано или поздно каждый из нарушителей ответит – и чиновники, и правоохранители. И это время наступит быстрее, если среди общественности будет больше неравнодушных людей.

  – Аркадий, вы работали в правительстве Бурятии, в Москве занимались бизнесом, но представить вас в пиджаке и галстуке, без вашего походного рюкзачка невозможно. Между прочим, в этом году вам будет 45, как-никак юбилей и время подвести итоги. Вы бы сами что сказали о своих итогах? Что дальше? Бурятия в вашей кочевой жизни – это причал или привал?

  – Недавно был в Москве и тоже задумался, что я сделал, как живу. Родственники зовут в Москву, были интересные предложения работы заграницей. Что касается итогов, то вот недавно мы издали книгу «Путь Нимбу – ламы» о земляке, джидинском монахе, фронтовике, кавалере ордена солдатской славы 3 степени Нимбу Сосорове. Дизайн книги делал талантливый художник Дмитрий Гармаев, который, кстати, тоже вернулся в Бурятию из Москвы.

Все почему-то думают, что я зарабатываю какие-то бешеные деньги, но это далеко не так. Я космополит, мне интересны новые места, путешествия. Мне нравится так жить. Я в любой момент могу поехать куда угодно и чем угодно заняться. Для меня важнее свобода и независимость. Конечно, это понятия относительные. Хочу попутешествовать по миру с фотокамерой. В прошлом году поступил в Нью-Йоркский институт фотографии, чтобы в ближайшем будущем заняться этим делом уже профессионально. Может быть, поживу некоторое время в Крыму – есть предложения заняться там туристическим маркетингом. С удовольствием бы пожил какое-то в Японии, Монголии, Корее…

   – Спасибо за беседу!

Читайте также:

Татьяна Никитина журналист

Я родилась и живу в Улан-Удэ – столице республики Бурятия, работаю журналистом и верю в людей, которые каждый день строят здесь наше общее будущее. Мои герои - это политики, артисты, юристы и обычные люди, достойные восхищения. Нет занятия интереснее, чем разбираться в том, что с нами происходит. Удачи всем!