“12 рассерженных юристов” — шокирующие откровения бывшего работника Баргузинского районного суда
Разговор о судах и судьях продолжается. Честное слово, оттого, что рассказывают очевидцы нашего правосудия, волосы встают дыбом. Так и хочется сказать: “такого не может быть!”. У нас может.
Агония людей в мантиях началась далеко не вчера. Беспредел в судах продолжается много лет практически у всех на виду. Ужас в том, что все это время ни один орган государственной власти даже не попытался вмешаться в происходящее. Люди годами в отчаянии стучатся во все инстанции, но там делают вид, что их это не касается.
Вступать в конфронтацию с председателем Верховного суда РБ Анатолием Хориноевым откровенно не пожелал ни бывший президент, ни нынешний, хотя могли бы. Именно они согласно Конституции несут ответственность за все, что происходит во всех органах власти, включая судебную. Вот президент Ингушетии почему-то нашел в себе мужество критиковать республиканский судебный корпус и лично его председателя, да так, что после такой критики последний вынужден был покинуть свой пост. Острый конфликт между исполнительной и судебной властью вспыхнул недавно в Костромской области. А в Бурятии все отчаянно делают вид, что ничего не происходит. На самом деле происходит страшное, происходит давно и системно. Слово — бывшему главному специалисту Баргузинского районного суда Прасковье Малыгиной.
В суде людей не считают за людей
— В Баргузинском районном суде я отработала около 34 лет без единого замечания. С таким стажем работы среди технического персонала судов в Бурятии практически нет никого. В этих стенах прошла вся моя жизнь. Мой муж проработал в Баргузинских СЭС АО “Бурятэнерго” водителем большегрузных машин 25 лет. В середине 90-х предприятие задолжало ему заработную плату. В 1999 году по решению суда мужу в счет погашения этой задолженности была передана машина “Волга” по стоимости, оцененной самой организацией. С этого самого момента против меня начались гонения вышестоящих чиновников нашей судебной системы и не только судебной, которые были с руководством Баргузинских СЭС АО “Бурятэнерго” большими друзьями — вместе отдыхали, гуляли, развлекались. После передачи мужу автомашины мне откровенно предложили уйти на пенсию. Для этого в Баргузинский районный суд из судебного департамента РБ поступило письмо с прямым указанием уволить меня в соответствии с аттестацией, которую в нарушение закона “О государственной службе” провели в судебном департаменте, а не в Баргузинском суде. Несмотря ни на что, я прошла аттестацию. Однако меня продолжали держать в нервном напряжении комиссиями, которые пытались что-нибудь найти в моей работе, но напрасно. Тогда было предложено уволить меня председателю нашего суда Азаргаеву К.Б. За отказ это сделать его перевели простым судьей, якобы найдя недостатки в работе по отправлению правосудия. Также за отказ подписать документ против меня был отправлен в отставку молодой судья Архинчеев. После этих “репрессий” председатель Верховного суда А.О.Хориноев назначает председателем нашего суда своего родственника М.Т.Занданова, бывшего председателя Баунтовского районного суда, имевшего на тот момент дисциплинарное взыскание за волокиту при рассмотрении судебных дел, с прямым указанием “убрать Малыгину”. Свою деятельность Занданов начал с того, что, собрав планерку, где присутствовали все сотрудники вплоть до технички, начал меня оскорблять, унижать, рассказывать про меня анекдоты. Следующая планерка началась со слов: “Отхватила “Волгу”, мужу своему Юрке скажи: заткнись и все…”. А Юрке этому 60 лет и Занданов в глаза его не видел, чтобы так говорить. И так каждый день. За полтора года, что Занданов отработал в суде, мне на работу дважды вызывали скорую. За то, что мне был выписан больничный лист с диагнозом “гипертонический криз”, Занданов вызывал к себе на “ковер” врача-терапевта и отчитывал ее, на каком основании мне выписан больничный лист.
Первое время пребывания в должности председателя суда Занданов требовал меня к себе в кабинет через каждые 5 минут, без каких-либо на то оснований, просто так. Я не успевала даже дойти до своего рабочего места, так как наши кабинеты находились в разных концах здания. Я постоянно слышала: “Уволю, пиши куда хочешь, мне плевать, тебе ничего не поможет”. Выражался в адрес работников нецензурной бранью. Я была свидетелем, когда он в своем кабинете кричал на работников ПУЖКХ: “Я вас “оттрахаю” и напишу выше и там вас “оттрахают”. Вот это есть истинное лицо нашего правосудия!?
Все знали, что такое творится при поддержке председателя Верховного суда РБ Хориноева и работников судебного департамента Бурятии. Все суды находятся в их прямом подчинении. Мне было стыдно за всю нашу судебную систему. К кому, скажите, обращаться за защитой прав, если в стенах суда отправляют правосудие люди, которых и близко нельзя туда допускать. От входных дверей здания суда Занданову дали ключи, но вместо того, чтобы пользоваться ими, он стоял и пинал парадные двери, которые выходят на главную нашу площадь. Каждый раз люди, идущие на работу, видели, что пинал дверь суда не хулиган, а председатель суда, получающий приличную зарплату и пенсию! Чувствуя поддержку свыше и зная, что наказание не последует, Занданов вообще не считал обращавшихся в суд людей за людей. Мог в рабочее время играть в шахматы, когда в коридоре целый день его ждали люди, приехавшие из глубинки, потратившие последние деньги на дорогу, иногда они так и уезжали ни с чем.
Находясь в должности председателя суда, Занданов фактически в течение года не допускал меня к исполнению служебных обязанностей, на производственные совещания, что хотел, то и делал с делами и поступившей корреспонденцией, не давая мне их зарегистрировать надлежащим образом. В итоге Занданов объявлял мне выговоры, не имея на то оснований, вынес четыре незаконных приказа о моем увольнении, что указывает на его “компетентность”, якобы за несоответствие занимаемой должности. Куда я только не писала — президенту РФ, в комиссию по правам человека, Общественную палату, председателю Верховного суда РФ, Генеральную прокуратуру РФ, была на приеме у президента РБ. Ответом мне были письма за подписью Анатолия Хориноева: “оснований для постановки вопроса о прекращении полномочий председателя суда Занданова не найдено”.
По поводу незаконности своего последнего увольнения я вынуждена была подать в суд. В Советском районном суде г. Улан-Удэ председательствующая на заседании председатель данного суда Быкова (в тот период была и председателем совета судей) угрозами заставила меня подписать мировое соглашение. Угрозы выражались в том, что судья Быкова говорила мне в присутствии моей дочери, чтобы я подумала о детях, если я не соглашусь на мировое, то не доеду до дома. Мировое заключалось в том, что мое увольнение Зандановым признали незаконным, а я была уволена по собственному желанию в связи с уходом на государственную пенсию. Цинизм деятелей правосудия состоял и состоит в том, что никакой государственной пенсии за выслугу лет государственной службы (имея классный чин, учитывая северные и районные коэффициенты, 2 оклада, надбавки за сложность и напряженность, пайковые, премиальные — из чего исчислялся мой средний заработок) я до сих пор не получаю! С 2001 года все мои обращения в управление судебного департамента РБ игнорируются. Меня не просто выкинули, лишив всех доплат, преследование распространилось на всех моих родственников. Кто бы из них ни обращался в суд, делается все, чтобы нарушить их права. Я уверена, коррупция в судебной системе гораздо хуже, чем терроризм. В Бурятии в судах и других учреждениях работают исключительно одни родственники и “хорошие” знакомые. Законы не работают, люди остаются без правовой защиты, одним словом, творится произвол, который государство к тому же еще и щедро оплачивает.
P.S.
После “успешного” председательства в Баргузинском районном суде Матвей Занданов был по представлению председателя Верховного суда РБ А.О. Хориноева назначен начальником управления судебного департамента в РБ, но, пробыв полтора года в этой должности, не выдержав проверки КРУ УСД РФ, несмотря на громадные суммы по нецелевому использованию бюджетных средств и служебному подлогу, был отправлен в отставку как не прошедший аттестацию. Ровно через год Занданов умер. Если справедливости нет на земле, она есть выше.
