Постулаты конституции о том, что здоровье человека охраняется государством, отныне в Бурятии не просто слова. Очередное судебное дело об оказании некачественной медицинской помощи, где женщина обвинила врачей в глубокой инвалидности и последовавшей затем смерти своего ребенка, имеет все шансы изменить в Бурятии многое. Дело даже не в том, что суд полностью встал на защиту пострадавшей и признал все ее требования обоснованными. Сумма компенсации причиненного морального вреда, которую должна выплатить семье Гусиноозерская ЦРБ, составила беспрецедентные для Бурятии 1 млн. 700 тыс. рублей. Учитывая российскую практику, где примерно в то же самое время по аналогичному делу суд взыскал с Санкт- Петербургской клиники 15 млн. рублей, можно предположить, что планка ответственности медиков за свои действия или бездействия в нашем государстве существенно поднялась.
Как вместо здоровых младенцев рождаются глубокие инвалиды
В сентябре 2010 года в клинику акушерства и гинекологии Санкт-Петербургского государственного медицинского университета имени Павлова привезли роженицу Ирину Разину, у которой начались тяжелые роды. Пациентка просила сделать кесарево сечение, однако врач-акушер ей отказала. Выбранный врачом вакуумный метод извлечения младенца нанес ему тяжелые травмы, приведшие к поражению головного мозга. Мальчик не мог двигаться, у него не было глотательного рефлекса, он не видел и не слышал и был обречен на состояние «овоща». Матери предложили сдать инвалида в специальный интернат, но женщина, которая сама по вине врачей перенесла несколько операций, отказалась это сделать, предпочтя ухаживать за ребенком до самой его смерти.
В прошлом году суд первой инстанции постановил взыскать с Санкт – Петербургской клиники 15 млн. рублей компенсации морального вреда, а вышестоящая инстанция в конце 2014 года оставила это решение в силе, сочтя его полностью соответствующим требованию разумности и справедливости. «Ни один человек не согласился бы за эти деньги пройти тот путь, какой прошла Ирина Разина», – прокомментировал решение адвокат женщины.
Спустя всего два месяца после того, как в семье Разиной родился глубокий инвалид, в Гусиноозерскую ЦРБ поступила Светлана Мендикова, у которой прогноз завершения беременности считался вполне благополучным. Ничто до этого не предвещало семье, где ждали первенца, горя. Только неквалифицированные действия врачей привели к тому, что у Светланы родился ровно такой же мальчик, что и у ее петербургской ровесницы. Ребенок не видел, не слышал, не двигался, не проявлял признаки интеллекта и вообще не подлежал лечению. Он умер в семье Мендиковых 2 января 2015 года в возрасте почти пяти лет. Все это время жизнь семьи сложно было назвать жизнью, женщина лишена была возможности работать, не говоря уже о моральной стороне вопроса.
Страдания матери оценили в 1 млн. рублей, отца – в 700 тыс. рублей
Напрасно врачи Гусиноозерской ЦРБ Куржумова и Цыбыктарова утверждали, что делали все, как полагается, что виной всему отсутствие в больнице специалистов, аппаратуры, молодой возраст роженицы и даже ее неадекватное поведение в больнице. Экспертиза, прокурорская проверка, проверка Росздравнадзора по Бурятии утверждали: налицо факты ненадлежащего оказания медицинских услуг. Врачами Гусиноозерской ЦРБ неверно был составлен план ведения родов, несвоевременно проведена диагностика, не были приняты надлежащие в данной ситуации меры, прописанные в методиках родовспоможения, принятых в Российской федерации и рекомендованные Всемирной организацией здравоохранения. Выяснилось, что у аппарата вакуум – экстракции закончился срок годности, а другой КТГ – аппарат, который применяли врачи Гусиноозерской ЦРБ, не может быть использован во время родов, однако медики узнали об этом уже после случившегося, когда удосужились прочитать инструкцию. Пока врачи со стажем искали в больнице аппарат, читали инструкцию, продумывали способы лечения, время оказалось упущено, кесарево сечение было делать уже поздно, ребенок задохнулся в родовых путях. Все вышеуказанное привело к появлению в Бурятии еще одного глубокого инвалида, страданиям его семьи и разрушению счастья материнства. Коллегия Верховного суда Бурятии при председателе Натальи Пащенко совершенно справедливо заключила, что врачи Гусиноозерской ЦРБ могли оказать необходимую медицинскую и психологическую помощь Светлане Мендиковой, перелистать, в конце концов, необходимую литературу, провести полное обследование женщины, но не сделали этого, по сути убив маленького человечка и разрушив счастье самых близких его людей.
Прецедент данного судебного решения заключается и в том, что суд впервые в Бурятии оценил моральные страдания отца новорожденного. Если в суде первой инстанции для матери погибшего ребенка и для отца суд определил одинаковую компенсацию в 1 млн. рублей, то Верховный суд Бурятии снизил моральный вред для отца до 700 тыс. рублей. Обоснование были таковы, что женщина, выносившая и родившая ребенка, страдала больше чем тот, кто наблюдал за всем этим со стороны. Насколько это «больше» выразилось в деньгах, продемонстрировало судебное решение, на которое, надо полагать, и будут ориентироваться отныне все прочие подобные судебные процессы. После того, как в сентябре прошлого года было вынесено похожее решение в отношении Городской детской клинической больницы на Модогоева, где по вине врачей также погиб ребенок, и пострадавшей семье определена компенсация в 1 млн. 175 тыс. рублей, очевидно, что на наших глазах вырабатывается единая практика по определению морального вреда. Очевидно, что 1 млн. 700 тысяч рублей для сельской Гусиноозерской больницы – сумма огромная и еще вчера это обстоятельство сыграло бы свою роль. Но сегодня для государственных людей нет разницы, где вам оказали некачественную медицинскую помощь – в столице Бурятии или в глухом селе, ответственность должна быть одинаковой для всех.
