blogtn.ru

Анатолий Думнов о своем увольнении, министерстве экономики и инвестициях в Бурятии

Громкая отставка директора Фонда регионального развития Анатолия Думнова по идее должна была открыть список отставников площади Советов, с попутным выявлением «слабых» звеньев и «разоблачением» провинившихся. Ни первого, ни второго, ни третьего вопреки ожиданию почему-то не произошло. Не помог разобраться в ситуации и завершившийся на прошлой неделе судебный процесс по факту увольнения Думнова, по причине чего мы решили задать несколько вопросов самому отставнику.

 

– Анатолий Петрович, объясняя произошедшее, первый замминистра экономики Тимур Будаев говорил о финансовых нарушениях с вашей стороны, в суде представители министерства заявили уже более пространно – о неких виновных действиях. Все-таки за что вас уволили и как это происходило?

 

– Если кратко, то в течение последних месяцев в отношении ряда работников фонда регионального развития была развернута кампания с целью убрать меня и некоторых моих коллег, которых я отказался увольнять добровольно. Сначала министерством почему-то без нашего участия был сформирован кадровый резерв, потом неоднократно пытались провести аттестации сотрудников фонда, когда аттестацию по ряду причин провести не получилось, была организована финансовая проверкафонда. Выявленные якобы нарушения носят крайне субъективный, а в некоторых случаях   можно сказать явно предвзятый характер, по одному из фактов вменяемых мне в вину есть заключение Трудовой инспекции о неправомерности действий министерства. 21 февраля 2017 года состоялось заседание совета представителей учредителей фонда, где было принято решение на основании п.2 ст. 278 Трудового кодекса РФ расторгнуть со мной трудовой договор. В том протоколе было указано, что решение мотивировано виновными действиями с моей стороны, но какими в ходе судебного заседания мы так и не услышали.

 

Конечно, министерство вправе расторгнуть с директором фонда договор в любой момент по своей инициативе и не объяснять причин, но в этом случае увольнение должно было состояться по общим основаниям трудового законодательства, однако в своем решении министерство ссылается на виновные действия. При этом, в чем лично моя вина в акте проверки не отражено, даже объяснительную с меня не взяли, хотя по Трудовому кодексу вся процедура действий в подобных случаях расписана. Видимо очень торопились. Поэтому я и решил обратиться в суд. К нашему большому удивлению судья Советского суда г. Улан-Удэ Богданова не стала разбираться,в чем же истинная причина увольнения. В решении сказано буквально следующее: учредитель имеет право уволить и всё, а то, что даже процедура увольнения нарушена, не говоря о других обстоятельствах, не имеют в данном случае никакого значения. Естественно я намерен обжаловать это решение в вышестоящей инстанции. Кроме того, раз уж министерство публично заявлялоо виновных действиях, мной был подан иск по акту проверки, но в Советском суде заявление не стали рассматривать, сославшись, что никаких последствий для меня не было. Это парадокс «нашей» судебной системы. Так получается можно приписать работнику нарушения, а их правомерность дажев суде нельзя рассмотреть. Выходит игра в одни ворота. Для меня это по большому счету вопрос принципа и чести, если министерство, которое отвечает за рынок труда, соблюдение трудовых отношений, ведь целый комитет в министерстве этим занимается, так себя ведет, то,что ждать от других работодателей. Для них это пример как оказывается можно относиться к своим работникам. Надеюсь, моя позиция послужит примером для всех других кого вот так уволили. Я общался с такими людьми, многие опустили руки и не надеются найти правду.

 

– Все, что вы рассказываете, напоминает балерин, которым дали одинаковые туфельки и пачки и заставили исполнять танец. Фокус состоит в том, что кого-то все равно уволят, хотя он, как все, будет делать ровно столько же фуэте, что и остальные. Может, при заключении трудового договора с директором фонда пора честно писать, что эта работа временная, то есть работодатель может уволить тебя в любое время просто потому что, ему так захотелось?

 

– Контракт заключается на определенный срок – 5 лет, но даже это ничего не значит. Давление на меня, чтобы я добровольно ушел, началось еще с лета прошлого года, даже года не отработав после утверждения директором. По сути,нанимаемый руководитель предприятия или подобной структуры,это самая незащищенная должность. Уволить уборщицу за то, что она не такубирает, практически невозможно, а директора в любой момент, даже если у тебя все идет хорошо. Поэтому приходилось работать под угрозой увольнения. И при этом, несмотря на финансовый кризис и прочие сложности вместо 16 инвестиционных проектов за два года стало 39, это значит, что наше участие в форумах и выставках имело результат. Это значит, что интерес к нашей республике есть. Однако 21 февраля меня увольняют, после чего покидают свои рабочие места два проектных управляющих, о которых первоначально шла речь. У них уже пропало всякое желание вместо работы с инвесторами заниматься доказательством перед министерством того, что они могут работать. На их место пришли те самые люди, которых минэкономики отобрало в кадровый резерв. Желаю им успехов, но, по-моему, они до конца не поняли в какую структурупришли и какие трудности перед ними стоят.

 

– Кстати, о результатах. Ваше увольнение многие восприняли как признание ненужности самого фонда. Сегодня понятно, что никто не собирается ликвидировать ни фонд, ни минэкономики. Между тем, вопрос, чем должен заниматься министр экономики, очень интересен. Министерство экономики пришло на смену Госплану, но Госплан был при плановой экономике, чья задача заключалась в том, чтобы просто все распределить. Скажите, что зависит от министра экономики в глубоко дотационной республике?

– Экономика существует даже в глубоко дотационном регионе, значит, нужен госорган, который бы координировал работу отраслевых ведомств, осуществлял анализ ситуации в экономике и занимался разработкой программ развития с учетом потенциала региона с привлечением ученых и специалистов. Неважно, как будет называться такая структура – министерство экономики, или экономического развития, или регионального развития, или территориального развития, но она должна быть.Основой работы должен стать Генеральный план размещения и развития производительных сил республики, то есть понимание, что, где, зачем и каким образом можно и нужно создать и развивать.

Извиняюсь, все это было и не один раз и закончилось пшиком. Министром экономики у нас был ученый Николай Атанов. Другой министр Татьяна Думнова многие годы воплощала проект турзоны, который так и не заработал. Прекратил свою деятельность конгрессный туризм – Байкальский образовательный форум, информационный, не говоря уже про экономический. Из крупных инвестиций последних лет ничего, кроме Заиграевскогосвинокомплекса, на память не приходит. Причем когда наше правительство говорит об инвестициях, никто не уточняет, что сюда включаются,в том числе и государственные инвестиции – школы, дороги, парки. Но ведь обычный человек понимает под инвестициями исключительно бизнесмена, который вкладывает сюда свои деньги. К примеру, в Иркутской области чистая прибыль одного только предприятия Верхнечонскнефтегаз в 2012 году составила 53,5 млрд. рублей, то есть больше, чем весь бюджет Бурятии, но у нас нет таких предприятий. Сенатор Малкин хотел вложить в Улан-Удэ 1,5 млрд. рублей, но отказался от этой идеи. Другой олигарх Слипенчук обещал начать разработку месторождения и тоже ничего не сделал, почему?

– За Малкина ничего сказать не могу, кроме того, что любой бизнесмен, даже если он и политик, прежде чем вкладывать деньги, просчитает, а выгодно ли это вложение и какие дивиденды оно принесет. Значит, на том этапе Малкину это было не так выгодно и ФСК построили на государственные деньги. Что касается ГОК Озерный, то надо понимать, что практически все наши ресурсы сегодня недоступны для освоения бизнесом. Если взять минерально-сырьевой комплекс, то нужны железные и автомобильные дороги, линии электропередач и подстанции, и еще много чего. В туризме –приемлемые цены на авиаперевозки, простота в оформлении виз для иностранцев, комфортный придорожный сервис, чего сегодня нет или крайне недостаточно.

Говорить про полный шпик было бы неправильно. К примеру, до открытия свинокомплекса «Восточно – Сибирский» республика обеспечивала себя свининой на 30 процентов, сегодня – примерно 70, то есть ситуация поменялась в корне. Опять же произошло это благодаря госгарантиям, когда инвесторы смогли взять дешевые кредиты. Если разговаривать вообще об инвестициях, то доля бюджета здесь в среднем составляет 30 – 40%, причем бюджетные инвестиции в последнее время играли существенную роль на фоне снижения вложений предприятиями. Сегодня предприятия рассчитывают в первую очередь на собственные средства. Во всем мире все проекты финансируются за счет банков или инвестфондов, а наши банки заинтересованы и дальше закредитовывать население, хотя оно в Бурятии и так уже все в долгах. Банки вообще не хотят заниматься проектным финансированием, и пока ситуация не изменится, надеяться на существенные изменения в экономике не приходиться.

Поэтому бюджетные инвестиции это тоже хорошо. Единственное, что они направляются на создание и развитие инфраструктуры, а вот непосредственно в материальное производствобизнес должен вкладываться сам. Важно чтобы бюджетные инвестиции реально помогали бизнесу, а не были только для освоения.

– В том-то и проблема, что даже с бюджетными инвестициями мы справиться не в состоянии, хотя почти в каждом министерстве у нас есть отдел по инвестициям. В последнем интервью нынешний министр экономики ЗандраСангадиев сказал о том, что мы понастроили по районам огромные школы и детские сады, а они стоят полупустые. Вопрос не в том, что на их обогрев и обслуживание зря тратятся бюджетные деньги, а в том, что на площади Советов должны былив свое время это предусмотреть, но почему-то не предусмотрели.

 – Содержание социальных объектов обходится не дешево, особенно если мы хотим иметь современные и комфортные условия в школах и детских садах. Конечно, нужно просчитывать, во что обойдется содержание, на этапе проектирования нужно максимально использовать энергосберегающие технологии. Как говорят «капиталисты» лучше один раз потратиться при строительстве, чем сэкономить, а потом постоянно нести высокие затраты.

В части подразделений в министерствах, которые занимаются инвестициями, возможно, есть смысл объединить под одной крышей все такие ставки. Это может быть и на базе фонда, а может быть и специализированный орган власти, вплоть до министерства. Например, министерство территориального развития и инвестиций. Для этого необходимо переформатировать структуру управления в республике, перераспределить функции ведомств, при этом больших дополнительных затратне потребуется. Может это того и стоит. Все зависит от тех приоритетов, которые определяет на текущий момент руководство республики.

– Судя по последним заявлениям, это все-таки туризм, но и здесь от нас ничего не зависит. Зачем нам тогда министерство экономики и фонд при нем? Зачем такие затраты, которые себя не оправдывают? Зачем вводить новую ставку советника по продвижению бренда Бурятии, когда есть масса людей, которые в той или иной степени этим уже занимаются?

– Согласно исследованиям, те европейские страны, которые развивают туризм как одну из основных отраслей экономики, на продвижение за границей своего туристического продукта каждый год тратят сумму, равную 5 евро из расчета на каждого своего гражданина. Условно говоря, если в Бурятии проживает 1 млн. человек, чтобы получить полноценный результат, мы должны потратить 5 млн. евро на рекламу в других странах. Наши затраты куда скромнее и значит нужно работать в этом направлении. Одним из способов рекламы Бурятии может стать возобновление проведения федеральных мероприятий на Байкале, включая и международные. Для продвижения имиджа республикинадо работать в более широком смысле, и пока государство не будет вплотную заниматься этими вопросами, вкладываться в это, ощутимых результатов для развития экономикии бизнеса не будет.

Читайте также:

Татьяна Никитина журналист

Я родилась и живу в Улан-Удэ – столице республики Бурятия, работаю журналистом и верю в людей, которые каждый день строят здесь наше общее будущее. Мои герои - это политики, артисты, юристы и обычные люди, достойные восхищения. Нет занятия интереснее, чем разбираться в том, что с нами происходит. Удачи всем!