Фото – обложка книги “Хамбо лама. Мысли наедине”
На прошлой неделе в республике торжественно отметили День русского языка, совпавший с открытием в Улан-Удэ нового здания Национальной библиотеки стоимостью в 1 млрд рублей. Обитатели соцсетей во главе с министром культуры Бурятии Соелмой Дагаевой читали стихи Пушкина на русском и бурятском. Параллельно в СМИ гремели дифирамбы Пандито Хамбо ламе Аюшееву, вступившему на этот пост четверть века назад и вынужденному отмечать юбилей на фоне режима ограничительных мер и очередного скандала вокруг аборигенной породы бурятских коров.
Актуальность праздника подчеркнул невесть откуда взявшийся на просторах республики журналист Нордоп Дашиев, заявивший во всеуслышание то, о чем десятилетия вокруг все только догадывались. Журналист, полжизни своей проживший за пределами Бурятии, сказал: «Я, как носитель бурятского языка, понимаю, что Хамбо лама имеет в виду, но когда он переходит на русский язык, получается, может быть, не совсем привычно и не совсем корректно».
Трудности перевода
О трудностях коммуникации с лидером местных буддистов могли, если б захотели, в красках поведать все руководители Бурятии, начиная с Леонида Потапова, учитывая, что последний наверняка общался с Хамбо ламой и без переводчика. Между тем журналист Александр Махачкеев в книге «Хамбо лама. Мысли наедине» уверенно пишет, что хамбо на русском «…умело употребляет фразеологизмы и жаргонизмы. У него богатый словарный запас русского языка, заложенный еще в детстве в Красночикойском районе Читинской области», откуда, кстати, и корни первого бурятского президента.
Однако запас запасом, а в умении точно употреблять в речи самые обычные слова, не говоря уже о фразеологизмах и жаргонизмах, есть особый навык. Первые опасения насчет того, насколько Хамбо лама владеет этим навыком, разгорелись в 2013 году после его известного интервью российскому журналу «Эксперт». Зафиксированные буквально на слух от лидера российских буддистов «фразеологизмы и жаргонизмы» прозвучали столь нелепо, что местным журналистам пришлось в срочном порядке писать комментарии к сказанному, на ходу камуфлируя иные перлы под якобы буддийский юмор, про который до этого никто здесь и не слыхивал.
Вторая попытка очной коммуникации на федеральном уровне произошла два года назад, когда взять интервью у лидера российских буддистов попытался сам главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов. Битый час мэтр журналистики выяснял, как учитель физкультуры Аюшеев превратился в главу Буддийской традиционной Сангхи всей России, задавая один и тот же вопрос по три раза подряд. К примеру, другой бывший учитель физкультуры и ректор ведущего вуза с 20-летним стажем Степан Калмыков благодаря отличному знанию русского языка сумел так построить свои коммуникации, что подобного вопроса ни у кого не возникало. Как четверть века назад началась карьера у Дамбы Аюшеева, изо всех сил пытавшегося что-то рассказать на русском, не понял, наверное, и сам Венедиктов.
Не могу молчать
В том самом интервью Венедиктову между ним и Хамбо ламой состоялся следующий диалог:
Д.Аюшеев: — Для буддиста нельзя ни в коем случае бояться и ни в коем случае нельзя сомневаться. Но еще хуже — соглашаться.
А.Венедиктов: — То есть соглашаться с тем, с чем не согласен, да?
Д.Аюшеев: — Ну да. Есть вещи, к которым меня принуждают, говорят: «Ты должен согласиться». Я это не воспринимаю нормально. Поэтому как настоящий буддист я не соглашусь. Даже тут же есть цитата Будды: «Не верьте моим словам только за то, что я Будда. Над моими словами подумайте, изучите этот вопрос. Только после долгих, будем говорить, размышлений принимайте его за основу. Но если вы приняли, то больше никогда не сомневайтесь».
Можно сказать, чистосердечное признание Хамбо ламы в прямом эфире, что кто-то принуждает его к каким-то вещам, с которыми он внутренне не согласен, прозвучало на исходе 2018 года. А на следующий, кстати, выборный 2019 год со стороны Хамбо ламы в сторону площади Советов понеслись откровенные претензии под девизом «Сангха России не может больше молчать!». Интересно, что каждый раз обвинения высказывались на внятном русском и с персональной странички хамбо в «Фейсбуке», что позволяет предположить — тексты составлялись не самим Дамбой Аюшеевым.
Еще более интересной стала выглядеть ситуация, когда намерение поучаствовать в выборной гонке на пост мэра Улан-Удэ заявил изгнанный из правительства Бурятии Мункожап Бадмаев, он же ближайший соратник и друг завсегдатая Иволгинского дацана Даши Намдакова. Потратив немалую сумму денег, но так и не зарегистрировавшись в качестве кандидата, Мункожап исчез из Бурятии, словно его здесь никогда и не было, однако претензии со стороны Сангхи, не могущей молчать, на этом не закончились.
Сразу после выборов Дамба Аюшеев обвинил господина Цыденова и его первого заместителя Игоря Зураева в трусости, потому что они не вышли к протестующим на несанкционированный митинг 9-10 сентября 2019 года. Когда же Цыденов прибыл на санкционированный митинг, Хамбо лама заявил, что глава республики отвечал на вопросы уклончиво. Вспомнили Цыденову и бурятский язык, и отары овец, и слабую экономику. Наконец, когда через пару месяцев в Бурятию прибыл бюст императрицы Екатерины, подаренный ею много лет назад Анинскому дацану, на века ставшему фамильным буддийским храмом династии Романовых, единственным, кого не было на мероприятии, опять стал Хамбо лама, никак не объяснивший свое отсутствие.
О чем мычит бурятская корова
Между тем в пылу препирательств с площадью Советов выяснилось: только в прошлом году на деяния Хамбо ламы и проекты Сангхи из республиканского бюджета было выделено свыше 100 млн рублей. Сюда вошли те самые 70 млн рублей на разведение аборигенной породы коров, 20 млн руб. на строительство дацанов, 9,6 млн руб. на организационно-технические мероприятия, связанные с проведением обряда «Посвящение Калачакре», 1,5 млн на благоустройство ступы Джарун Хашор, свыше 5 млн руб. на проведение мероприятий и поддержку неких других проектов Бурятской традиционной Сангхи.
Кроме того, 56 млн рублей было выделено на дорогу вокруг Иволгинского дацана с обустройством парковочных мест и освещения. 33 млн рублей, как по мановению волшебной палочки, свалились на буддийскую Сангху, как только Хамбо лама озаботился глобальной проблемой переработки в республике овечьей шерсти. Стоило главному буддисту открыть рот на эту тему, как буквально через неделю из резервного фонда президента России на счет Сангхи была перечислена круглая сумма, о судьбе которой за прошедшие полгода мы так ничего и не услышали.
Было ли приобретено такое оборудование, на каких условиях, эффективно ли работает производство, и зарегистрировалось ли это предприятие на портале «Работающая Бурятия» во время режима ограничительных мер? Наконец, с какой стати, по сути, общественная организация на наших глазах превратилась в бизнес-проект, куда только в прошлом году было «влито» почти 190 млн бюджетных рублей, за которые закон вообще-то предписывает отчитываться. Потому что если все, что говорит селекционер Булат Лхасаранов правда, и 70 млн рублей, перечисленные еще год (!) назад на счета Буддийской традиционной Сангхи России, так и не были потрачены по целевому назначению, почему бы той же Счетной палате Бурятии не учинить по этому поводу проверку?
Не случайно аграрный комитет Народного Хурала во главе с Петром Носковым и при активном участии Галсана Дареева еще год назад фактически заявили о том, что деньги пропадут, проект неэффективный, а главное — «при таком подходе теряется контроль над расходованием бюджетных средств». Еще год назад депутаты предложили не отдавать деньги Сангхе, а передать минсельхозу Бурятии для поддержки фермеров, но их никто не послушал. В разгар коронавируса этот вопрос и вовсе потерял актуальность, тем более что Петр Носков, не объясняя причин, подал заявление об уходе с поста председателя комитета.
Впрочем, подать заявление в правоохранительные органы по этому поводу за все это время не пожелали ни замруководителя администрации главы республики по вопросам территориального развития Виктор Аюшеев, лично курировавший проект с аборигенными коровами, ни Галсан Дареев, ранее также, по словам Булата Лхасаранова, получавший из бюджета деньги на проведение ДНК-тестов этих самых аборигенных коров. Впрочем, сам Булат Лхасаранов уверен: денег давно нет ни в Бурятии, ни в Сангхе, ни у Хамбо ламы, который не приобрел особняков или роскошных украшений, а на обед вместо иноземных устриц все также ест буузы.
Хлопок одной ладони
В одной из разновидностей буддизма есть притча, рассказывающая о том, как учитель дал задание ученику показать «хлопок одной ладони». Промучившись годы и переслушав все звуки мира, мальчик постиг, что хлопок одной ладони есть тишина. Чем больше раскрываются подробности существования нашей Сангхи, тем больше возникает желание рассказать Хамбо ламе эту притчу.
Потрачены немалые бюджетные деньги и самое время рассказать, на что собственно. Объясняться придется долго, и не факт, что в итоге своего 25-летнего правления главе Буддийской традиционной Сангхи России придется сделать то, что надлежало сделать уже давным-давно. Нанять, наконец, переводчика и поведать людям, как он дошел до жизни такой. Есть еще вариант записаться на курсы русского языка, средства на которые также должны были выделяться правительством республики. Выделяются ли на самом деле и сколько — неизвестно. Об этом в День русского языка ничего сказано не было.
