Фото из личного архива
В прошлом году исполнилось 25 лет Улан-Удэнскому горсовету и 145 лет городской Думе, а значит есть необходимость подвести некие итоги. Только за последние годы наш город пережил совершенно разные модели управления. Какая из них больше подходит Улан-Удэ и почему, мы спросили у экс-мэра Улан-Удэ Геннадия Айдаева.
– Геннадий Архипович, долгое время в столице Бурятии мэра выбирали всенародно, потом ввели систему «сити – менеджер». В советское время работала трехуровневая модель, когда депутаты сначала избирались в районах, потом выборщики из них входили в горсовет, здесь же работал исполнительный орган власти. Кстати, такая модель введена в Самаре, Челябинске, Махачкале. Какая система народовластия для Улан-Удэ лучше?
– В 1995 году в городе ликвидировали старую систему управления, а на районном уровне районное звено упразднили еще раньше, где-то в конце 80-ых годов. Тогда было принято решение объединить бюджет города в единый вместе с районными. А когда нет бюджета, то отпадает надобность и в депутатах, они остались без работы. Районное звено по линии исполнительной власти осталось, руководителей обозвали главами районов, но без бюджетов.
С одной стороны, городу стало легче работать, с другой – жители остались без своих представителей в районах (депутатов). Хотя, по большому счету, никто сильно не скучал об этой потере. Также, как и по депутатам поссоветов, а они были у нас в поселках (Аэропорт, Бурвод, Восточный и другие). В результате, на мой взгляд, город стал более управляемый, как субъект самоуправления стал более цельной структурой. А вот та 3-уровневая система, которую где-то ввели, у нас она не внедрялась, хотя мы в свое время серьезно рассматривали этот вопрос. Только не на уровне районов, а на уровне поселений, когда можно было создавать в каждом населенном пункте субъекты самоуправления.
Тогда некоторые активисты почти уговорили Леонида Васильевича Потапова создавать в каждом поселке такие органы самоуправления со своим бюджетом. Но нам удалось отговорить руководство республики. Представьте, если бы мы пошли на такой шаг? В городе бы не было единой системы управления. У нас каждый поселок был бы отдельным государством. Ведь мы были свидетелями, когда в республике отдельные главы поселковых администраций, демонстрируя свою независимость по закону, не признавали районную власть. Отголоски этого парадокса до сих пор имеют место быть. Уверен, что мы тогда приняли верное решение.
А помните ли вы то время, когда в Улан-Удэ не было горсовета? Это произошло сразу после расстрела Белого дома и по стране были распущены советы в городских и сельских поселениях. И люди, кстати, тоже не почувствовали этой потери. Поэтому я понимаю чувства отдельных горожан, которые высказывают предложения о ликвидации горсовета. Все это очень красиво звучит, но как человек, который проработал в этой системе почти всю сознательную жизнь, могу сказать, что без таких демократических институтов легко скатиться к диктатуре, тирании.
Может, главе и будет спокойно работать без контроля со стороны депутатского корпуса, но когда решение принимается коллегиально, оно получается разумнее и исключает возможности волюнтаризма. Так что я двумя руками за существующую систему в городе.
– Было время, когда мэр Улан-Удэ, кстати, это были Вы, одновременно являлся и председателем горсовета. Соответственно председатель горсовета был вашим заместителем, а вы как мэр подписывали решения горсовета. С одной стороны, удобно для управления в том смысле, что в доме должен быть один хозяин. С другой – самому же принимать законы и самому же их исполнять, насколько это правильно с точки зрения эффективности?
– Да, был такой период в истории города. Я проводил сессии, подписывал решения и сам же их исполнял. Было ли это комфортно? Наверное, да. Конечно, возникает соблазн навязывать свое мнение не только по линии исполнительной, но и законодательной власти. Все здесь, конечно, зависит от человека, от его подготовленности (профессионализма), от его моральных качеств.
– Тем не менее, наверху решили, что одних моральных качеств недостаточно и разъединили законодательную и исполнительную власть. Улан-Удэнский горсовет обрел своего лидера, свои идеи, амбиции до такой степени, что взял власть в свои руки. Если расценивать возвращение Улан-Удэ к прямым выборам как провал эксперимента с сити – менеджером, то почему он провалился?
– Время показало – законодательная и исполнительная власти должны работать самостоятельно, автономно. И когда с приходом Наговицына нам начали усиленно пропагандировать систему с «сити – менеджером», мы были против. Сопротивлялись три с половиной года. Когда было сказано, что это установка Кремля, сдались. В итоге решили ввести систему «сити – менеджера» не раньше окончания сроков моих полномочий, то есть в 2012 году, либо в случае досрочной отставки. Замечу, кое-кто хотел пойти и по последнему сценарию.
Была договоренность, республика просила, чтобы я пошел на должность «сити – менеджера», и я согласился, о чем сегодня жалею. Жалею, что поверил в искренность заверений, в порядочность некоторых товарищей.
Вопрос ведь в том, что по закону сити – менеджер является руководителем исполнительной власти и не подчиняется председателю горсовета, которого почему-то стали называть мэром. Этого некоторые товарищи сильно боялись. Им нужен был послушный сити – менеджер в ранге исполнителя команд мэра. Так и было. Мэр проводил планерки, давал указания, а сити- менеджер сидел сбоку, как обычный заместитель.
Потом все это заметили и в сети Интернет пошла критика. Тогда мэр изменил тактику. Планерки стал проводить сити – менеджер, но перед этим в кабинете мэра получал установки, какие и кому давать поручения. Так положенные четыре года «проработал» Евгений Николаевич Пронькинов, потом его сменил Сангадиев. Только Зандра Гэндэнович не стал послушной марионеткой, за что его и отправили в минэкономики. Когда на его место пришел Аюшеев, тактика была та же самая.
Давайте будет честными, все эти системы и схемы придумываются сверху в целях реализации своих планов и замыслов, где об эффективности заботятся в последнюю очередь. Система «сити – менеджера» Улан-Удэ ничего не дала, кроме того, чтобы показать истинное лицо Голкова. Стоило ли из-за этого затевать всю эту музыку? Думаю, целей таких никто не ставил и такого результата уж точно никто не ожидал. Впору вспомнить старую поговорку «не видя броду – не суйся в воду». Прежде чем что-то делать, надо просчитать последствия. Алексей Самбуевич правильно поступил, вернув прямые выборы мэра. Этого хотели и жители Улан-Удэ, которые просто устали от экспериментов и «фокусов» мэра.
– Среди этих экспериментов, к примеру, была идея сделать Улан-Удэ древнейшим городом России и получить под этот проект несколько миллиардов, как получил их Татарстан под 1000-летие Казани. Была идея организовать раздельный сбор мусора, для чего закупили импортные баки на 34 млн. рублей. Была идея сделать историческую часть Улан-Удэ туристическим центром. Идеи –то хорошие.
– Переплюнуть Казань мы захотели, когда вспомнили о гуннском городище и группа активистов во главе с Булутовым пришла к нам с таким предложением. Но для этого необходимо было присоединить эту территорию к Улан-Удэ, то есть проводить референдумы и в Улан-Удэ, и в Иволгинском районе.
Во-вторых, когда обратились в Москву, нам дали понять, что Улан-Удэ – это не Казань. То есть никто не будет лоббировать эту идею, а, в -третьих, даже если мы и докажем свою древность, таких подарков, как Казань, мы к этой дате точно не получим. Руководство республики приняло решение не поднимать больше эту тему.
Что касается «мусорных баков», то это целиком и полностью была инициатива Голкова. Раздельный сбор мусора – вещи нужная, в советское время мы тоже отходы со стола собирали отдельно и когда-нибудь обязательно к этому придем. Но в тот момент, когда появились баки, это был чисто коммерческий проект с элементами коррупционного характера. Как это сошло Голкову с рук, не знаю, кому-то видимо, не хотелось поднимать тогда шум.
А для того чтобы на самом деле начать в Улан-Удэ раздельный сбор мусора, нужна большая подготовительная работа. Отходы нужно перерабатывать, а не сваливать все в одну кучу.
Еще одна хорошая задумка – сохранить историческую часть города. Было два варианта – перевезти все в Этнографический музей, или те дома, что имеют историческую ценность, собрать на ул. Линховоина (теперь Соборная). На сессии утвердили проект, начались работы, хотя и медленно. Надеюсь, в ближайшее время мэрия все завершит и мы сохраним для потомков память о нашем городе.
– Справедливости ради, Геннадий Архипович, и вас немало в чем обвиняли. К примеру, что Вы ввергли Улан-Удэ в долги, на заемные средства построив мосты и развязки. Хотя сегодня в долг строится на порядок больше. Что скажете по этому поводу?
– Самое интересное, что депутаты во главе с председателем горсовета, которые обвиняли меня в этом, сами же единогласно и принимали это решение (горсовет тогда работал уже самостоятельно). Мы получили кредит в 1 млрд. рублей, на который погасили долги населения перед энергетиками. Напомню, что тогда система была совершенно другая. Мэрия заключала договор с «Бурятэнерго», покупала у них электроэнергию, поставляли ее жителям, а затем собирала с населения плату. Тогда случился дефолт, денег у людей не было и долги выросли до 1 млрд. рублей. Три лета руководство «Бурятэнерго» оставляло улан-удэнцев без горячей воды. Недовольство росло. И тогда у Леонида Васильевича Потапова было принято решение – городу взять кредит и рассчитаться с «Бурятэнерго». Это стало для нас хорошим уроком и после этого договора заключались напрямую с населением, минуя мэрию.
Что касается мостов и развязок, то мы понимали, что Улан-Удэ скоро встанет в пробках. Пробки были уже тогда. Справедливости ради надо сказать, что только одну развязку возле «Центрального рынка» мы построили на кредит в 350 млн. рублей, взятый у правительства Бурятии под 3 процента годовых. Остальные объекты строились за счет федеральных и собственных средств.
– Образно говоря, Игорь Шутенков как всенародно избранный мэр стал вашим преемником. Оценивая со стороны, как вы считаете, в чем разница между вами и Игорем Шутенковым?
– Никогда не сравнивал себя с Шутенковым. Мы люди разных поколений, у нас были разные учителя. Хочется пожелать Игорю Юрьевичу успехов, потому что наследство ему досталось незавидное. Не секрет, что за пятилетний период управляемость городом была потеряна. Команды мэра его приближенные слушали, а реализовывать их было некому. Стариков практически разогнали, а новые, кроме «одобрямс», ничего и не умели делать. Это был период, когда людям запрещали думать и выражать свои мысли. За всех думал один мэр.
– Про команду. В отличие от другого мэра Улан-Удэ Валерия Шаповалова у вас с Леонидом Потаповым сложились идеальные взаимоотношения. У Александра Голкова и Наговицына так не получилось. Сейчас мы видим ситуацию, когда фигура главы республики затмевает всех и вся – Хурал, мэрию, горсовет. В свое время из-за разногласий между Сагановым и Потаповым была принята единственно возможная конституция – с президентской формой управления. То есть получается единовластие – самый оптимальный для Бурятии механизм управления?
– В этом плане мне повезло, потому что Потапов был моим учителем и наставником. С первых дней работы мы нашли общий язык, причем время было напряженное. Дефолт 1998 года, неплатежи, безработица – все это заставляло нас объединять усилия. Считаю, что мы выправили положение. Мне кажется, уместно сравнить этот период истории с послевоенным временем. И не было у нас деления – это городское, а это республиканское.
У Голкова с Наговицыным не получилось, потому что у них не было единой цели, объединяющей задачи. Каждый хотел чего-то своего. Поначалу да, казалось, что цель есть – сместить Айдаева и этим что-то показать. Но в этом стремлении что-то показать у Голкова, к сожалению, проявилась мания величия, желание стать вершителем судеб. А Наговицын оказался не тот человек, чтобы делиться властью. Начались взаимные подозрения, которые, как известно, порождают большие последствия. Последние годы работы Вячеслава Наговицына как главы республики отмечались именно расхождением и взаимным недоверием к городской власти.
– Если говорить просто, смысл всех реформ должен быть в одном –в приближении власти к народу. То есть сделать так, чтобы люди чувствовали о себе заботу, внимание, хотя бы знали своего депутата. Как вы считаете, какая из моделей управления в Улан-Удэ более всего приблизилась к этой цели? Вообще сколько в Улан-Удэ должно быть депутатов, по -вашему? 22, 24, 30 или 130, как было в советское время. Сколько депутатов Народного Хурала должно быть в Бурятии?
– Думаю, та, которая была в начале 2000-х годов. 30 депутатов избирались населением, ежеквартально отчитывались перед жителями вместе с администрацией районов и мэрией города. Я сам отчитывался вместе с депутатами, ведь был избран жителями города. Был диалог, мы слышали друг друга, мэрия оперативно реагировала на все замечания и предложения. Именно тогда мэрия впервые выделила депутатам по 1 млн. рублей на решение проблем округа. На общем собрании жители сами решали, куда направить эти средства. Город благоустраивался, менялся его облик.
Что касается Народного Хурала, то думаю, надо сокращать число депутатов. В 13-миллионой Москве всего 45 депутатов. Потом эффективность депутатов не определяется их количеством. Думаю, 25-30 мандатов для Бурятии – вполне достаточно. И желательно, чтобы парламентарии работали на постоянной, профессиональной основе.
– Насколько известно, депутатам горсовета, работающим на освобожденной основе, раньше полагалась доплата к пенсии, но совсем недавно эту норму закона отменили. То есть после Александра Иринчеева никто такую доплату получать не будет, а значит можно говорить, что работающие ныне в городе молодые люди пришли служить ему бескорыстно. А как вы подбирали кандидатуры в горсовет, как стимулировали, как проверяли людей?
– В свое время я работал в орготделе горкома партии. В том числе мы занимались и подбором кадров, причем не только в партийные органы, но и на предприятиях и организациях. Это опыт работы мне очень пригодился. Людей подбирали по профессиональным качествам, учитывая и моральную сторону. Обсуждали кандидатуры вдоль и поперек, поэтому и ошибок почти не было. По такому же принципу выбирали и депутатов, поддерживали инициативных, болеющих за дело людей. Сегодня намного отошли от этой практики, я бы даже сказал, пустили все на самотек. Помогают только тем, кто свой. Остальные пробиваются, как могут. На мой взгляд, любой процесс должен быть регулируемым, депутаты должны отвечать требованиям населения. Надеюсь, что так и будет.
В наступающем Новом 2021 году хотелось бы пожелать жителям республики больше доверять друг другу, быть добрее и сострадательнее. Конечно же, всем нам здоровья, благополучия и ее величества удачи, без которой на самом деле ничего не бывает.
