Фото Т. Никитиной

Даже далекие от медицины жители Бурятии не могли не заметить — стало за правило транслировать в публичном пространстве нападки на врачей и целые больницы, накаляя и без того непростую обстановку в здравоохранении. Последняя история с детской клинической больницей на Модогоева, где в ответ на петицию родителей министр здравоохранения Бурятии публично пообещал уволить главврача и реорганизовать больницу, вызвала в медицинском сообществе реакцию шока. По сути единственной, кто призвал общественность избегать скоропалительных выводов, оказалась Медицинская палата Республики Бурятия. Мы встретились с ее председателем Александром Иринчеевым, чтобы поговорить о том, что происходит.

— Александр Дашиевич, если проследить саму историю возникновения Медицинской палаты, то все началось с того, что 7 лет назад Верховный суд России принял постановление, согласно которому на медицину распространился «Закон о защите прав потребителей». С этого момента работа врача, всегда овеянная неким ореолом священнодействия, превратилась просто в услугу, на которую любой при желании может подать в суд. Пытаясь защитить врачей в данной ситуации, профессиональное сообщество и создало Национальную медицинскую палату (НМП). Для организации бурятского регионального отделения в республику приезжал Леонид Рошаль. Что за эти годы удалось сделать?

— Действительно, по организации Медицинской палаты Республики Бурятия была проведена большая работа. В 2013 году мы получили официальную регистрацию и вошли в состав Национальной медицинской палаты России, в 2014 году я вошел в состав совета Национальной медицинской палаты. Был период, когда я уходил с руководящих позиций, но 8 месяцев назад коллеги вновь на конференции единогласно избрали меня председателем Медицинской палаты Республики Бурятия.

Сейчас в наших рядах 1900 членов, среди них 1650 врачей, что составляет более 40 процентов от всех врачей, работающих в республике. Это важный показатель, поскольку если профессиональная медицинская организация имеет в своем составе свыше 25% работающих в регионе врачей, согласно ФЗ №323 она представляет интересы всех медицинских и фармацевтических работников Республики Бурятия. Функционирует исполнительная дирекция палаты, имеется офис, работает сайт, где мы размещаем свои новости. Палата работает за счет взносов членов палаты. Я работаю на общественных началах.

— Что заставило Медицинскую палату обратиться с письмом в следственный комитет?

— Наша общественная организация объединяет людей по профессиональному критерию, поэтому до последнего времени деятельность Медицинской палаты Бурятии за пределами медицинского сообщества вряд ли имела широкую известность. Но произошедшее с детской больницей на Модогоева считаю чрезвычайной ситуацией, где промолчать мы просто не могли. Мы не только написали письмо и.о. руководителя следственного управления следственного комитета по Бурятии, но и встретились с пресс-секретарем ведомства Дмитрием Столяровым, где речь шла о недопустимости в пресс-релизах однозначно обвинительных трактовок действий врачей еще до того, как будут проведены экспертизы этих действий.

Напомню, в опубликованном на сайте ведомства пресс-релизе «Качество оказания медицинской помощи четырехмесячному ребенку оценит следствие» утверждалось, что «несмотря на ухудшающееся состояние здоровья, пациенту надлежащая медицинская помощь оказана не была, в результате чего ребенок впал в кому».

Договорились, что в будущем будем координировать наши действия. Национальная медицинская палата в настоящий момент тесно работает со следственным комитетом России, есть обнадеживающие результаты для медицинского сообщества. Буквально на днях СК согласился с тем, что термин «ятрогения» неприменим в сфере здравоохранения и проект закона «О ятрогенных преступлениях», по всей видимости, будет отклонен. Криминализации врачебной ошибки не должно произойти.

— Год назад, выдвигаясь на пост председателя Медицинской палаты Бурятии, вы говорили, что каждый член организации может рассчитывать на юридическую помощь и даже защиту в суде, если таковая понадобится. Кто эту помощь осуществляет? Много ли было таких судебных дел, где справедливость удалось отстоять благодаря именно вашей организации?

— Медицинской палатой Республики Бурятия сделаны достаточно серьезные шаги в этом направлении, наработана серьезная судебная практика в деле защиты врачей в рамках гражданско-правовой и уголовной ответственности. Ни один медицинский работник, кому мы помогали, не находился под стражей ни одного дня. В большом количестве дел сумма морального вреда, предъявляемого врачам, была снижена, и это тоже большая победа.

Из наиболее ярких дел хотелось бы отметить дело врачей-педиатров Заиграевской ЦРБ, которых обвинили в смерти ребенка. Они — члены Медицинской палаты Бурятии, и обратились к нам, когда суд первой инстанции приговорил врачей к 1 году 6 месяцам реального лишения свободы. Несмотря на то, что юрист подключился к процессу на стадии апелляции, нам удалось решение отменить, дело вернуть на дополнительное расследование, а потом и вовсе прекратить.

Широкий общественный резонанс получил случай с подменой 30 лет назад в Курумканском роддоме детей. Мало кто знает, что эти дети подали в суд, и мы также оказали юридическую поддержку врачам, в отношении которых были сняты все обвинения. Одна из функций общественной организации — корпоративная солидарность, которая призывает протянуть руку помощи коллегам, если вдруг кто-то из них попал под судебное разбирательство, связанное с профессиональной деятельностью. В этом случае Медицинская палата Республики Бурятия берет на себя основную часть судебных расходов, связанных с защитой обвиняемого члена палаты.

Не секрет, что год от года количество таких дел против врачей по всей стране растет в геометрической прогрессии. В следственном комитете России создан специальный отдел по расследованию таких дел. Есть такой отдел и в следственном управлении следственного комитета по Бурятии, где сегодня расследуются около 40 дел, связанных с профессиональной деятельностью медицинских работников. Как показывает российская практика, не все из них дойдут до суда, но сама тенденция чрезвычайно тревожна.

— Какова позиция палаты в случае, если врачебная ошибка привела к тяжелым последствиям?

— Ни в коем случае не должно сложиться мнение, что Медицинская палата Бурятии оправдывает поголовно всех медиков. Мы — за объективное разбирательство в каждом конкретном случае, а не огульные обвинения всего коллектива, как произошло это со старейшей детской больницей на Модогоева, где работает единственный в республике токсикологический центр.

Медицина — очень консервативная и хрупкая в своей основе система, где непозволительно делать скоропалительных выводов и уж тем более в митинговом режиме снимать главных врачей. В каждом конкретном случае необходимо служебное расследование, тщательное разбирательство. Каждая больница — это рутинная в своей основе работа при круглосуточном режиме, как правило, с большой перегрузкой, издержками, профессиональным выгоранием. При этом врач всегда связан законом о персональных данных, медицинской тайне, он, в отличие от своих недоброжелателей не может разглашать всю информацию, которой владеет.

Любой врач имеет право на ошибку, он не робот, но здесь встает вопрос об ответственности. Во всем мире эта ответственность регламентирована, и, в первую очередь, материальной компенсацией и страхованием профессиональной ответственности. В развитых странах до 90% споров в плоскости «пациент-врач» решается в досудебном порядке. В этом направлении мы находимся только в начале пути. Все усугубилось еще и тем, что если раньше страховые компании предъявляли претензии больницам, то теперь уголовные дела заводятся на конкретных врачей. Как итог мы наблюдаем падение престижа профессии, уход профессионалов, заменить которых некому. Трагические случаи в системе здравоохранения были всегда, но если раньше они заканчивались выговором в трудовой книжке, то сегодня крупной суммой в виде морального вреда и публичными обвинениями, пережить которые может далеко не каждый. А самое главное, те, кто обвиняет сегодня целые коллективы, забывает, что завтра они придут за помощью сюда же.

— И, согласно профессиональной этике, врач обязан будет и в этом случае отмести все личное и вылечить больного. К чему вы призываете общество?

— Проявить благоразумие, не идти на поводу эмоций, скоропалительных выводов, дождаться заключения экспертов и ни в коем случае не обвинять коллективы, на счету которых тысячи спасенных жизней. Это люди, посвятившие профессии всего себя и от которых сегодня зависит судьба многих национальных проектов, а значит, нашего общего будущего. При этом менять ситуацию в здравоохранении необходимо, и шаги в этом направлении делаются. К примеру, приказом минздрава России №690 от 10 октября 2018 года Национальная медицинская палата определена как единственная общественная организация, которой могут быть переданы отдельные государственные функции по охране здоровья граждан. Речь идет об участии Медицинской палаты в формировании аккредитационных комиссий, передаче функций аттестации медицинских работников, участии в разработке стандартов медицинской деятельности и протоколов лечения, в заключении соглашений по тарифам, в разработке территориальных программ и прочих необходимых документов.

Что касается Бурятии, то в настоящий момент в Медицинской палате Республики Бурятия организована рабочая группа из руководителей профессиональных ассоциаций по передаче функций аттестаций медработников палате.

— Как это повлияет на качество медицинской помощи?

— Если раньше каждый год врач получал сертификаты соответствия своей профессии, то сейчас, чтобы получить допуск в профессию, то есть аккредитацию, в течение пяти лет врач обязан пройти определенное обучение, участвовать в семинарах, написать определенное количество статей, проводить санитарно-просветительскую работу и прочее. Только набрав таким образом положенное количество баллов, можно пройти аккредитационную комиссию. Если врач желает получить или подтвердить квалификационную категорию, то обращается в аттестационную комиссию.

Если раньше характеристику врачу давали главврачи медицинских учреждений, то в ближайшем будущем это будут делать профессиональные ассоциации. Специалисты, которых мы рекомендуем в аккредитационную комиссию, входят в федеральный регистр экспертов. Таким образом, мы переходим к западному образцу системы здравоохранения, когда допуск в профессию дает не государство, а профессиональное сообщество, которое и отвечает за результаты этой работы.

В заключение хочу отметить, что моя позиция согласована с членами правления Медпалаты. Я встречался и выслушал мнения бывших руководителей детской больницы на Модогоева Трифоновой Тамары Родионовны, Очирова Валерия Михайловича, Ворониной Валентины Николаевны, на счету которых сотни вылеченных, благодарных пациентов и спасенных жизней. Они формировали этот коллектив. Тамара Родионовна является почетным гражданином г. Улан-Удэ.

Как публичный политик, накануне выборов идя против активно формируемого общественного мнения о своих коллегах и целых коллективах, я несу серьезные репутационные риски, но промолчать не могу и не имею права.

Я готов к диалогу и к критике. К нападкам в публичной сфере мне не привыкать. Во многих случаях они ангажированные, где есть свои заказчики, режиссеры и исполнители. Это касается многих руководителей, в том числе и нашего министра здравоохранения.